Название: Speeding Cars
Автор: amaelamin_fic
Переводчик: Silent Whisper
Оригинальный текст: amaelamin-fic.livejournal.com/15349.html
Фэндом: Super Junior
Основные персонажи: Сонмин (Ли Сонмин), Кюхён (Чо Кюхён)
Пэйринг или персонажи: Кюхён/Сонмин, Чангюль
Рейтинг: PG-13
Жанры: Гет, Слэш (яой), Романтика, Ангст, Фантастика, AU, ER (Established Relationship)
Предупреждения: OOC, ОМП
Размер: Миди, 60 страниц
Кол-во частей: 11
Статус: закончен
Описание:
Кюхён хочет получить второй шанс в своих отношениях с Сонмином, и он готов вернуться во времени для этого.
Примечания переводчика:
Это мой первый перевод, поэтому я буду очень благодарна за критику. Перевод вольный, так как язык автора местами суховат, и приходится адаптировать предложения, чтобы они адекватно звучали на русском.
* Speeding Cars имеет два варианта перевода: "Превышение скорости" или "Спешащие машины". Название взято из песни Imogen Heap - Speeding Cars
Первая частьВ тяжелых сумерках дул сильный ветер, проникая под тонкую рубашку Кюхёна, заставляя его дрожать, но он был слишком растерянный и погруженный в себя, чтобы полностью осознать, насколько здесь холодно. Дверь, ведущая внутрь неброского здания перед ним, была всё такой же изношенной, с отваливающейся краской, как он и помнил. Парень молча рассматривал деревянную поверхность, пока мысли с огромной скоростью носились в голове.
Он открыл дверь и зашел внутрь – обдумывание решения было лишь для вида. Он знал, что в любом случае сделает это; знал ещё с того времени, как только встретил Чангюля и случайно выяснил о машине. Шаги заводили его дальше в тихое, тёмное здание, проводили по петляющим коридорам с множеством поворотов и сквозь скрипящие двери. Перед глазами мелькали слепяще-яркие видения: Сонмин смеется в парке; Сонмин моет посуду на их кухне поздно ночью; стул, который Сонмин красил с таким усердием; Сонмин, сидящий на краю кровати, присматривает за его болезненным сном в плену лихорадки. Кюхён почти перестал двигаться, удивленный некоторыми образами, всплывающими в голове. Вещи всегда выглядят по-другому со второго взгляда.
Последняя дверь открылась под давлением холодных пальцев, и Кюхён посмотрел наверх, быстро моргая, чтобы избавиться от пелены перед глазами. Решиться было просто, ведь он мог получить всё, а терять было нечего; если он снова потерпит неудачу, то будет точно знать, что так было суждено, и оставит Сонмина в покое навсегда.
Наверное, это звучало слишком драматизировано, ведь люди расстаются, отдаляются, привыкают жить друг без друга каждый день. Почему у него должно быть по-другому?
Он представлял, как невидимые руины отношений заполняют улицы и дороги Сеула – фотографии, вьющийся дым ненужных эмоций, воспоминания. Он представлял, как эти их общие с Сонмином воспоминания поспешно исчезают вдали, постепенно окрашиваясь в серо-зелёный оттенок забвения, теряя свои истинные краски. Он много чего представлял последнее время.
- Ты не понимаешь. Он нужен мне. Я не…
Чангюль с грустью на дне взгляда пристально всматривался в Кюхёна. Потом он пододвинул к себе тетрадь и начал писать адрес.
Устройство, массивное и пугающее, находилось в центре полностью пустой комнаты. Деревянный паркет заскрипел под шагами, и вскоре его рука зависла над кнопкой, меняя дату на циферблате на три года и два месяца ранее.
Сонмин стоял за прилавком, когда Кюхён впервые зашел в гастрономический магазин. Продавец всё время улыбался посетителю, заставляя его краснеть, а когда Кюхён открыл пакет с продуктами дома, то обнаружил там салфетку с написанными на ней красной ручкой восемью цифрами.
Минуту подумав и восхитившись собственным поражающим незнанием функций устройства, Кюхён нажал на кнопку. Он стоял там и ждал, задержав дыхание.
Спустя три минуты, Кюхён нахмурился. Повернувшись к машине, он ощутил, как неосознанная паника поднимается по позвоночнику от осознания, что он потерял и что он мог сделать, господи, Сонмин, нет…
И этот чертов придурок Чангюль! Что ему сейчас делать?! Так не должно было случиться!
Он исчез.
***
Кюхён появился в толпе людей, вызывая крики и шокированные взгляды посетителей парка. И сам значительно испугавшись, он поспешил уйти, чувствуя, как сердце бешено стучит в груди. Он уверял себя, что люди рационально воспринимают происходящее, а подобное явление для них лишено смысла, поэтому они будут убеждать себя, что такого произойти не могло. А к концу недели они вообще забудут, что были в парке.
Кюхён спрятался за сиреневым кустом на приличном расстоянии от места своего появления и сделал пару глубоких вдохов. Черт возьми, это таки сработало!
Он осмотрелся вокруг, как только биение сердца слегка замедлилось, и люди перестали странно смотреть на него. Приняв непринужденный вид, он нашел лавочку, на которой раньше постоянно обедал на перемене. Вот и парковка рядом и…
Да.
Сердце Кюхёна снова начало быстро стучать, отдаваясь по телу легким головокружением. Он направился к своей цели, размышляя, стоит ли ему ещё подождать. Но нет, зачем ждать, если он уже преодолел такой путь, хоть технически он и не был так далек, так как речь о вертикальной дистанции, сквозь время. Так зачем ждать?
Сонмин там, в магазине. Это именно тот второй шанс, которого Кюхён желал.
Медленно приближаясь к маленькому магазинчику в конце ряда зданий, граничащему с парковкой, Кюхён удивлялся тому, насколько знакомым выглядело всё вокруг, учитывая, что он не был в этом месте годами. Даже яркий безвкусный бело-красный навес был всё такой же. Он открыл дверь, - как, черт возьми, он так быстро добрался сюда? - нервно покусывая нижнюю губу. Что-то заставляло его хотеть вернуться и во второй раз взглянуть на объявления на стеклянных дверях, но ноги сами вели его внутрь магазина.
Кюхёна бросило сначала в жар, потом в холод, охватило это странное, смешанное чувство, когда невозможно определить: то ли ты взволнован, то ли возбуждён, то ли испуган.
Сонмина не было за прилавком. Это ощущение было сродни тому, когда ты подготавливаешь себя к завершению действительно хорошей шутки, а потом никто над ней не смеётся. Это был конец, и никто не смеялся.
Кюхён резко остановился посреди маленького гастронома, столкнувшись с дамой, которая пыталась пройти мимо него к двери. Сильный поток воздуха из кондиционера накрыл его, по коже прошелся ощутимый озноб от разницы температур. Сонмина здесь не было.
- Извините, - Кюхён обратился к парню за прилавком – симпатичный, но, как ни прискорбно, совершенно не соответствует его личному стандарту, каким должен быть продавец в гастрономе, который был определён три года назад. Стоп. Не три года назад, а сейчас. Или примерно сейчас, судя по ситуации, ведь не хватало главной звезды шоу, ради которой и совершалось всё это безумие. События хоть когда-то шли по плану?
- А где Сонмин?
Продавец нехотя оторвался от своего комикса, посмотрев на спрашивающего.
- Кто?
Вторая часть
- А где Сонмин?
Продавец нехотя оторвался от своего комикса, посмотрев на спрашивающего.
- Кто?
- Сонмин. Он работает здесь.
Продавец, потерял интерес к посетителю и вернулся к своему комиксу, небрежно ответив:
- А, Вы имеете в виду Сонёля. Его смена начинается в семь.
- Нет, - настоял Кюхён, опираясь руками на прилавок и наклоняясь ближе к парню. Крохотная нотка паники медленно начала расцветать в груди и проскользнула в слова. Он повысил голос, чтобы отвлечь себя от тревоги, беспокойного ощущения, что что-то не так.
- Сонмин. Он работает здесь.
Продавец неосознанно вцепился в свой комикс, пытаясь прикрыться им как щитом, и резко отодвинулся от прилавка, что отделял его от этого сумасшедшего.
- Слушай, парень, я не знаю никакого Сонмина. Я говорю тебе, здесь работаем только мы с Сонёлем. Может, ты перепутал магазин?
Кюхён убрал руки с прилавка и яростно взлохматил ладонью волосы.
- Год. Сейчас 2008, так?
Парень напротив без слов пододвинул ему сегодняшний выпуск газеты, наблюдая за ним уже скорее с интересом, и Кюхён уставился на дату. 22 апреля 2008 года.
- Дата правильная, - пробормотал Кюхён, а потом сквозь легкий туман паники, что курсировал его кровью, всё-таки до мозга дошло осознание, что продавец всё ещё взволнованно смотрел на него.
- Спасибо. Простите, я просто… Спасибо.
Кюхён поспешно вышел из магазина. Газетная вырезка на двери прямо под вывеской «Открыто!» привлекла его внимание.
«Президент Ким Пёк Чжун совершил свою прогулку по Донгнаму вечером четверга, посетив несколько лавок, включая и местный гастрономический магазин»
Над текстом была фотография, где кто-то, скорее всего менеджер магазина, пожимал руку мужчине, которого Кюхён никогда в жизни не видел раньше.
Президент Ким Пёкчжун. Кюхён почувствовал, как земля ушла у него из-под ног. Три года назад президентом был Ли Мён Бак.
***
В процессе панического хождения всё увеличивающимися кругами, Кюхён пришел к одному выводу – ему нужно найти Чангюля. Срочно.
При отсутствии Ли Мён Бака и Сонмина, основы его мира, даже песок на земле и листья на деревьях выглядели как-то странно и непривычно. Больше из-за пропажи Сонмина, чем Ли Мён Бака, конечно, но теперь, когда он потерял своего парня и своего президента, он пытался цепляться за всё хоть немного знакомое.
Бывшего парня. Даже учитывая то, что ему никогда не нравилось это слово, «бой-френд». Сонмин обычно дразнил его этим, зная, как это его раздражает.
Кюхён после длительной ходьбы всё же остановился под старым дубом и вздохнул. Пылинки медленно кружили и опускались к земле в свете закатного солнца, и это заставило его вспомнить то, что Чангюль сказал ему, когда они впервые встретились.
«Люди так одержимы временем. Всё им измеряется – ожидание выходных, твой следующий день рождения, годовщина, праздник, окончание работы. Всё это – движение вперёд. А потом приходит время, когда все обычно хотят вернуться обратно – до той последней дракой, до того, как тебе стукнуло тридцать, до того, как ты принял какое-то решение. Люди никогда на самом деле не способны были воспользоваться данным им временем. Они говорят, что делают многое, воплощают тысячи планов каждый год, но нет. И никто не извлекает урока из потерянного времени».
Одна вещь, в которой ты можешь быть действительно уверен в этом мире, это то, что время идёт.
Кюхён снова вспомнил о Сонмине и трёх годах вместе с ним, и направился в свой бывший университет.
***
Когда ты выслеживаешь настоящего задрота, помешанного на физике, поиски стоит начать с научной библиотеки.
Кюхён отчаянно пытался избавиться от ощущения, что он совершенно не знает, что делает, и как результат, от охватывающей его паранойи, которая уже достигла своего предела.
«Помешанный физик, библиотека, помешанный физик, библиотека», - повторял он в уме, чтобы не дать тревожным чувствам заглушить голос разума. Он найдёт Чангюля, даже если тот уже ушел домой спать или отправился перекусить, даже если он не существует в этой реальности, как и Ли Мён Бак.
«Или как Сонмин», - услужливо всплыла нежеланная мысль, и он попытался отбросить её на задворки сознания. Он решил думать об этом мире, как о Мире-без-Ли-Мён-Бака, чтобы отличать свой и этот, не задумываясь о плохом варианте – пропаже Сонмина.
Ему удалось проскользнуть в библиотеку за девушкой, которая воспользовалась своей студенческой карточкой. Оказавшись внутри, Кюхён снова поразился своеобразной странности естественного порядка в этой реальности. Он миллионы раз проходил по этому коридору до своего выпуска два года назад, и ковёр был всё тот же. Но чем дольше он всматривался во все детали, тем менее уверенным в схожести он был. Разве стены были покрашены в этот цвет? Он будет терять уверенность во всех вещах, пока у него не начнёт съезжать крыша?
Отбросив лишние размышления, он направился на верхний этаж, где всегда отсиживались наиболее фанатичные студенты, не желающие, чтобы им мешали. Поспешно петляя между столами, он пытался разглядеть учащихся за кипами книг и журналов, в которых они зарывались. Он уже дошел до последнего ряда столов, ощущая, как слабая надежда висит буквально на волоске, как краем глаза уловил знакомую фигуру. Парень с трудом пытался удержать огромную кипу учебников в руках, чтобы покинуть библиотеку вместе с ними через выход на противоположном конце зала.
- Чангюль! – с облегчением окликнул Кюхён, и рванул к нему, совершенно не обращая внимания на злых будущих гениев физики, шикающих ему вслед.
Чангюль резко повернулся, смертельно испуганный громким обращением, особенно в такой полной тишине.
- Что? Кто ты? Чего тебе нужно?
Кюхён безразлично проигнорировал градом падающие книги из шаткой кипы в руках растерянного Чангюля.
- Где она? Где машина?
- Какая машина? О чем ты вообще говоришь? Откуда ты знаешь моё имя? – Чангюль торопливо попятился, пытаясь удержать оставшиеся учебники и при этом суметь сбежать от приставшего к нему неадекватного парня.
- Машина! Машина времени! Где она?!
Чангюль и Кюхён, не смотря на увлеченность собственным спором, тут же заметили приближающегося библиотекаря, привлеченного создаваемым ими шумом. Быстро сообразив, что надо делать ноги, парни, не сговариваясь, выбрали один и тот же путь побега, нырнув в два смежных прохода рядом с огромны стеллажом. Раздвигая стопки книг на полках в стороны – Чангюль со своей стороны, а Кюхён со своей, - они выжидательно уставились друг на друга.
- Что ты знаешь о Машине Времени? – прошипел Чангюль, стараясь спрятаться за шкафами, разрываясь от противоречивых желаний убежать от странного и пугающего Кюхёна и узнать, откуда же этот чудак знает о его секретном проекте.
Они одновременно появились в конце каждый своего прохода и остановились. Кюхён посмотрел на него и, взвесив все за и против, решил просто рассказать всё, как есть.
- Я из будущего. Из 2011. Ты построил Машину Времени, я воспользовался ею.
Чангюль замер, уставившись на собеседника.
- Я построил Машину Времени.
- Да.
- Ты её использовал.
- Да.
- Ты из…из 2011?
- Да.
- ДА! – воскликнул Чангюль, наплевав на книги, которые разлетелись по полу, вывалившись из рук, которыми он бешено размахивал. Один учебник в падении довольно сильно заехал Кюхёну по лицу, заставив того поморщиться и недовольно закатить глаза.
- Но…
- Я сделал это! Я её построил! Все говорили, что я не смогу, а у меня получилось!
- Чангюль…
- МВА-ХА-ХА!
- Чангюль! – Кюхён, не выдержав, схватил неприлично счастливого парня за руки и встряхнул. – Что-то пошло не так…
- Вы двое! Чем вы тут занимаетесь?! – злой библиотекарь, недовольный их поведением и ранее, появился из-за угла. Кюхён досадливо рыкнул от того, что их прервали. Чангюль, однако, весело хихикнул и рванул вниз по лестнице на выход, бросая напоследок:
- Двигайся!
***
- Ещё раз скажи мне, как выглядела панель приборов? Опиши очень точно!
Кюхён вздохнул, уставившись в серый потолок комнаты Чангюля в общежитии, недовольно ёрзая на кровати.
- Я специализируюсь в биологии, понятно? Я не знаю, какие кнопки и циферблаты за что отвечали. Я уже рассказал тебе всё, что помню.
- Я просто до сих пор не могу поверить, что мне удалось. Или мне удастся. Ох, это так запутано, как ты только не теряешься?
Кюхён неохотно перевёл взгляд на Чангюля, что восседал на полу, обложившись своими проектами и схемами для Машины Времени, такой наивно-счастливый. Он выглядел, как ребёнок, окруженный подарками утром на Рождество.
- Ты вообще не слушал то, что я говорил? Здесь все по-другому. Это не тот же мир, который я покинул, - устало пробормотал Кюхён, садясь, так как несвоевременный голод напомнил о себе, скручивая внутренности. – У тебя есть что-нибудь перекусить?
Чангюль рассматривал его с задумчивым видом где-то с минуту, а потом резко одной кучей запихал все свои бумаги под кровать, внезапно становясь абсолютно серьёзным.
- Ты прав, - отозвался он, тщательно роясь в купе хлама в близ стоящем шкафчике, где вскоре нашел пакетик рамена. – Значит, в твоём мире другой президент? И ты не смог найти парня, которого искал, даже в том месте, где он как раз должен был быть на своей смене?
Кюхён просто пожал плечами, словно подтверждая, что его поняли правильно.
- Может, ты зашел не в тот магазин?
- Почему все продолжают мне это твердить? В том парке за два квартала от университета есть только один гастроном. И даже если бы я зашел не в тот магазин, президент всё ещё остается другим.
- Так ты думаешь, что и Сонмина, скорее всего, здесь не существует? – напрямую спросил Чангюль, помешивая рамен в кастрюле и вовсе не глядя на Кюхёна.
- Я просто хочу узнать, что произошло, - пробормотал Кюхён, ощущая, как тупая ноющая боль в груди усилилась от осознания возможности, что за свою жизнь он сумел потерять Сонмина дважды.
Чангюль осторожно переместился к кровати, держа в руках пышущую горячим паром кастрюлю с раменом.
- Всё, что я могу ответить тебе сейчас - я не знаю, - просто сказал он, задумчиво склоняя голову набок. – В своих вычислениях я ещё не зашел так далеко. Прости, Кюхён-ши.
Кюхён в полной тишине съел приготовленный рамен, совершенно не почувствовав вкуса еды.
***
- Просыпайся.
Кюхён с трудом открыл заспанные глаза, едва способный разглядеть что-нибудь из-за сонной дымки, ощущая, как болит шея от лежания на полу. Вместо подушки под голову он подложил свою руку, но это не слишком помогло. Он попытался сфокусировать взгляд на Чангюле, который излучал убийственный энтузиазм, держа в одной руке – маркер, а в другой – доску объявлений.
- Мы должны организовать работу во время пока я буду пытаться ускорить процесс исследования и строительства Машины Времени, чтобы он не занял три года. Ты не можешь просто застрять здесь, ничего не делая и жалея себя.
Кюхён не совсем успевал за полётом мысли парня, но на всякий случай нахмурился, уловив, что его каким-то образом только что задели.
- Чего?
- Смотри, твой Ли Мён Бак и Сонмин не те, кем должны быть и соответственно находятся не там, где должны бы были быть, согласно с реальностью твоего мира. Но это не обязательно значит, что их вообще не существует. Возможно, что-то в этом мире, или измерении, или альтернативной реальности…
- Пожалуйста, прекрати так радостно вещать о моей личной жизненной трагедии, - скривился Кюхён, обиженный и раздраженный счастливо-увлеченным тоном Чангюля.
- Ты хоть понимаешь, что это для меня значит? Какой это прорыв для современной физики? Кого я спрашиваю, конечно, нет. Однако, хотя я и осознаю, что ответственен за твоё затруднительное положение, твоя угрюмость и раздражительность не решат возникших проблем. Поэтому, вернёмся к тому, о чем я говорил. Возможно, они просто являются другими людьми. Может, Ли Мён Бак здесь владелец ресторана. А Сонмин, к примеру, богатенький сынок, которому нет нужды работать в магазине продавцом. Ты понимаешь, о чем я говорю? Сонмин вполне может быть где-то рядом.
- Где-то рядом! – вспылил Кюхён, резко принимая сидячее положение. – В Корее живёт 50 миллионов людей, Чангюль!
Чангюль опустился на колени и приблизился к Кюхёну, который заметил странный блеск в глазах собеседника.
- Ты веришь, что любовь это не только одновременные химические реакции, что происходят в лобных долях двух людей?
- Ну, да…
- Ты веришь, что людей по непонятным и совершенно не научным причинам тянет друг к другу, не смотря на то, насколько катастрофическими могут в результате оказаться отношения, ведь это, как говорят, «было предначертано»?
- Чангюль, что ты…
- Ты вернулся во времени ради него, Кюхён. Ты найдешь его, - Чангюль ещё раз смерил его настойчивым убежденным взглядом и принялся выталкивать в ванну. – Я сегодня прогуляю пары! Мы найдём твоего Сонмина!
Третья часть
- Нет, всё в порядке. Я понимаю, - с улыбкой ответил ему Сонмин. Кюхён постарался скрыть охватившее его чувство нереального облегчения, игнорируя тяжелое понимание того, что на самом деле, всё было не «в порядке».
***
- Я с самого начала делал всё неправильно, - сказал Кюхён Чангюлю, когда они спускались по лестнице, ведущей к выходу из общежития. – Я не думал толком, у меня даже не было плана. Я не решил, что мне делать, когда я его встречу. Я же не могу просто подойти к нему и сказать: «Привет, ты меня ещё не знаешь, но мы будем любить друг друга, и когда через три года ты решишь бросить меня, то, пожалуйста, не надо».
- Ну-у, - Чангюль неуверенно пожал плечами. – Я всё ещё пытаюсь выяснить, какие могут быть последствия путешествия во времени, но я точно уверен, что тебе не стоит пытаться контактировать с кем-либо из прошлого. В конце концов, ты ведь пытаешься… а что ты, собственно, пытаешься сделать? Что ты вообще ему сделал, что он решил тебя бросить?
Чангюль остановился посреди тротуара, заставляя поток спешащих на утренние занятия студентов недовольно огибать его, разделившись с общей толпы на два потока, будто речка, наткнувшаяся на остров на своём пути.
- И?
- Это личное, - пробормотал Кюхён и продолжил идти. Чангюль покачал головой вслед удаляющейся фигуре.
- Хорошо, не говори мне. Но тебе всё ещё нужен план.
Кюхён подождал, пока Чангюль догонит его, и потом они вместе продолжили путь к столовой на открытом воздухе возле биологического корпуса.
- Я думаю, план – найти его, - почти безнадёжно протянул Кюхён, когда они уже проходили сквозь арку, ведущую внутрь помещения. – Хотя я действительно не представляю, каким образом мы сможем…
Внезапно Чангюль замер, задержав дыхание, а затем, схватив Кюхёна, затащил его за ближайшую колонну.
- Если мы не можем найти Сонмина, - увлеченно зашептал он, - какой у нас есть другой наилучший вариант?
- Я не знаю? – шепотом ответил Кюхён, раздражаясь от того, что его прижали к холодному камню. И тут же осознал, что совершенно не понимает, зачем они шепчут.
- Другой наилучший вариант, - прошипел Чангюль, воровато выглядывая из-за колонны на университетский двор, - это найти тебя.
Кюхён и Чангюль вместе медленно наклонились, опираясь на колонну, чтобы рассмотреть всё происходящее. Где-то в двадцати метрах от них сидел Кюхён из 2008, уткнувшись носом в учебник и медленно жуя чапче*. Чангюль ехидно хихикнул.
- О, заткнись. Эта прическа была плохим решением, понятно? Волосы отросли спустя месяц или два.
- Сонмин, наверное, пожалел тебя, когда ты зашел в магазин в тот день, - весело прошептал Чангюль. – Ах, бедный парень-пышка с ужасной прической, что же я могу для него сделать?
- Я не пышка!
Кюхён из 2008 поднял взгляд как раз в тот момент, когда они препирались, и оба товарища в один момент быстро спрятались за колонной.
Чангюль перекинул свою сумку наперёд и принялся копаться в ней.
- Где мой ежедневник?
- Что ты делаешь? – спросил Кюхён, пытаясь рассмотреть, что же Чангюль ищет в этой свалке внутри.
Чангюль сбросил свою сумку на пол, таки отыскав ручку и тетрадь. Открыв её, он начал что-то быстро писать на первой попавшейся странице, а потом вырвал её, впихнув письменные принадлежности в руки Кюхёну.
- Ты сказал, его зовут Ли Сонмин? – спросил Чангюль, и едва Кюхён успел кивнуть головой, как тот уже исчез за колонной.
***
Кюхён оторвался от чтения и поднял глаза, когда тетрадная страница оказалась между его лицом и книгой. Парень, что держал бумажку, выглядел знакомым – возможно, он видел его пару раз в университете, - но они никогда не разговаривали. Мгновенно вспомнив о своей новой стрижке, Кюхён приподнял руку, прикрывая голову, когда подошедший потряс страницей перед ним.
- Это очень важно! – оповестил его этот чудак, а потом буквально исчез, растворившись в толпе, спешащей на завтрак.
Кюхён сощурил глаза, вглядываясь в бумагу, что упала ему на колени. На ней было написано какое-то имя.
«Ли Сонмин».
Он резко поднял голову, пытаясь высмотреть, куда делся тот парень. Кюхён сжал записку в руке, смяв её, когда поднялся со своего места, чтобы лучше присмотреться к людям вокруг, но странного студента нигде не было видно. Он снова расправил бумагу, вглядываясь в написанное имя, и опустился на лавочку, закрывая учебник, который читал ранее.
***
- Что он сейчас делает?
- Он? Он – это ты. Ты должен был спросить, что ты сейчас делаешь, - сказал Чангюль, пристально следя за Кюхёном из 2008 из-за колонны, надежно скрытый за толпой людей, обеспокоенных только своим завтраком; немалое количество студентов периодически бросали на них удивленные взгляды.
- Ладно, что я сейчас делаю? Господи, это так странно. Ты слишком наслаждаешься ситуацией.
- Ты выглядишь взволнованным. Почему бы тебе выглядеть взволнованным, если ты не знаешь никакого Ли Сонмина? – мягко протянул Чангюль. – Ты бы выглядел растерянным, не взволнованным… О! Какое-то оживление!
Кюхён из 2008 поднялся со своего места и быстрыми шагами направился к южному выходу из помещения. Парни пытались быть как можно более незаметными, преследуя Кюхёна из 2008, теряясь в огромной толпе голодных студентов и запахов столовой. Но внезапно Чангюль резко остановился, поворачиваясь, и поспешно натянул свитер Кюхёна ему на лицо.
- Черт, я забыл! Люди не должны видеть вас обоих в одном месте!
- Чангюль!
Проигнорировав возмущения, он схватил Кюхёна за руку, вытаскивая на улицу, заставляя его прятать лицо за воротом свитера. На выходе из столовой, что вел прямо в парк, Чангюль грубо прислонил Кюхёна к дереву с обратной стороны от входа.
- Ты остаешься тут!
- Чего?
Кюхён одернул свой свитер с лица, замечая, как несколько студентов странно косились на него, но решил, что это меньшая из его проблем. Он быстро выглянул из-за дерева, чтобы посмотреть, в какую сторону ушел Чангюль, но он совершенно необъяснимо куда-то исчез. Кюхён тяжело вздохнул и оперся на дерево, усевшись на земле, совершенно не представляя, что ему делать. Нужно ждать, когда вернется этот сумасшедший, а пока ему стоит найти маску на лицо, чтобы остаться неузнанным. Чангюль был прав – нельзя, чтобы кто-то видел двух Кюхёнов, разгуливающих по кампусу.
Это было довольно внушительным потрясением – вот так увидеть себя со стороны. Словно смотреть на фотографию из прошлого, слишком реальную и детальную, будто изучаемую под микроскопом. Три года назад Кюхён был никем. Он завтракал сам в столовой возле биологического корпуса каждое утро, обложившись книгами, чтобы выглядело так, словно он специально избегал чьей-либо компании из-за необходимости учиться, а не являлся аутсайдером. Он ходил на пары, слабо улыбался нескольким людям, с которыми сидел рядом, а потом возвращался в свою комнату, делал то, что задали, и ждал выпуска из университета. А потом он встретил Сонмина.
Он был совершенно ошеломлён, когда на него вообще кто-то обратил внимание. Сонмин хотел знать, как он живёт, хотел с ним общаться, проводил с ним время, хотя в жизни Кюхёна почти ничего не происходило, и он едва имел, о чем рассказать. Сонмин заставил его взглянуть на вещи под другим углом.
- Это листок, - сказал Кюхён, безучастно глядя на Сонмина, что держал дубовый лист в руках. – Всего лишь листок. Они питают деревья, используя хлорофилл и солнечный свет…
- Нет, ботаник. Листья созданы для того, чтобы украшать деревья, и чтобы опадать, драматично и романтично кружась в воздухе поздней осенью. Они для того, чтобы солнечные лучи терялись среди них, откидывая тени на землю. Если б не было листьев, что бы делал ветер, дуя на деревья? Ничего. Он не может так красиво раскачивать ветви. Он не может поднять кору, чтобы вскружить её в воздухе. Вот, что такое листья. Вот для чего они.
- Я - научный задрот, а ты - хиппи.
Сонмин слегка наклонил голову на бок, глядя Кюхёну в глаза с улыбкой.
- Не все хорошие союзы сразу очевидны.
- Хорошие союзы? – мягко спросил Кюхён, а Сонмин в ответ уверенно взял его за руку.
- Кюхён!
Он быстро выровнялся, поднимаясь с земли, когда Чангюль внезапно выскочил из-за дерева.
- Что? Куда он…я…он пошел?
- Он пошел в 12 корпус общежития. Я не смог дальше последовать за ним, потому что он быстро захлопнул дверь, а они используют карточки доступа. По крайней мере, мы знаем, что ты там, где ты и должен быть, так? – отчитался Чангюль, пытаясь восстановить сбившиеся от напряжения и увлеченности происходящим дыхание.
- Что это была за чепуха с запиской? – спросил Кюхён, снова затаскивая его в столовую, чтобы они могли спокойно сесть и поговорить, не привлекая лишнего внимания.
- Я написал имя Сонмина, - сказал Чангюль, не способный заставить себя усидеть ровно на месте из-за возбуждения от приключений, свалившихся на его долю. – Он узнал его. Я готов поспорить на все мои запасы рамёна, что он узнал его.
***
Кюхён легко постучал в дверь комнаты, всё ещё нервничая после стольких посещений, что кто-то увидит его в этом коридоре. Сонмин открыл, впустив его, игриво подняв бровь вверх.
Кюхён протянул записку с его именем на ней без всякого вступления.
- Парень в столовой дал мне это. Я его не знаю, я никогда раньше с ним не разговаривал. Он сказал мне, что это действительно важно, - он беспомощно пожал плечами, когда Сонмин отобрал у него бумагу.
- Моё…моё имя? Он дал тебе эту записку с моим именем на ней? – Сонмин поднял взгляд на Кюхёна; явственный страх проскальзывал в его голосе. – Ты рассказал…
- Я никому не рассказал. И никогда никому не рассказывал. Я не знаю, что тот парень хотел этим сообщить или что ему известно. Я клянусь, Сонмин, никто о нас не знает, - Кюхён присел на кровать, пытаясь игнорировать чувство, что каждый раз сжимало до боли грудную клетку, когда ему приходилось вот так уверять Сонмина.
- Наверное…наверное, нам стоит остановиться, - сказал хозяин комнаты, принявшись неосознанно нарезать круги по помещению. – Слишком рискованно.
- Особенно учитывая, что это всего лишь секс, - мягко заметил Кюхён, и Сонмин остановился.
- Именно. Именно. Нельзя, чтобы выяснили о чем-то подобном, учитывая, что для нас это ничего не значит. Это смешно. Нас просто разорвут в клочья безо всякой причины.
Сонмин в лихорадочном ожидании ответа посмотрел на Кюхёна, а тот лишь думал, насколько же сам Сонмин действительно уверен в словах, что произносит, и насколько он верит, что Кюхён сейчас говорит то, что думает. Насколько же велик самообман? Кюхён не хотел знать ответа, особенно в случае, если ответ был не таким, каким он хотел бы его видеть.
- Нам нужно прекратить встречи на определенное время. Лучше вообще не показываться вместе. Так будет нормально, да? Тогда мы больше никогда не увидим того парня, если он, конечно, не следит за нами, - предложил Кюхён, пытаясь казаться спокойным.
Ну, соглашайся.
Сонмин сомневался.
- Хорошо. Давай не будем пересекаться где-то неделю. И лучше не звони мне и не пиши.
- Конечно, - пробормотал Кюхён, вставая, чтобы уйти и пряча записку в карман на молнии. – Увидимся.
- Подожди, - сказал Сонмин, потянувшись за рукой Кюхёна. – Поскольку ты все равно здесь… - он засмеялся, словно и не было того ужасного разговора пять минут назад и мягко притянул Кюхёна к себе, отодвигая от двери.
- Тебе же не нужно куда-то идти прямо сейчас?
* чапче («овощная смесь») — корейская праздничная закуска на основе крахмалистой лапши (куксу).
Четвертая часть
- Пора прибегнуть к исключительным навыкам хитрости! – пробормотал себе под нос Чангюль, бегая взглядом с фотографии Сонмина в телефоне Кюхёна на реального Сонмина этого времени, что сидел на лавочке в нескольких метрах от них. Он пропустил все пары за эти два дня, но его не за красивые глаза называли гением. Он мог просто заявиться на экзамен, перед этим не посетив ни единого занятия за весь семестр, и всё ещё справиться с заданиями лучше, чем все те клоуны на потоке. Даже со связанными за спиной руками…
Мысленное злорадное восхищение собой любимым Чангюля было внезапно прервано тем, что Сонмин обернулся и посмотрел прямо на него. Лишь усилием воли парень заставил себя сохранить невозмутимое выражение лица, продолжая опираться на статую основателя университета и делая вид, что погружен в деятельность в своём телефоне. А телефон действительно был чертовски потрясающим, по мнению Чангюля. Он уже не мог дождаться 2010, чтобы приобрести себе личный четвёртый айфон. А может ему удастся убедить Кюхёна оставить этот экземпляр ему, ведь Чо сможет обзавестись ещё одним, вернувшись домой. Черт, ему нужно сконцентрироваться на деле.
Чангюль слегка оттолкнулся от статуи, чтобы последовать быстрым шагом за Сонмином, который уже успел отойти метров на пятьдесят от лавочки. Он быстро нагнал преследуемого и с удовлетворением заметил, что его сумка была слегка приоткрыта. Чангюль аккуратно забросил внутрь записку; его работа сделана.
- Растворяйся в тени, как ниндзя, - таинственно пробормотал он и тут же столкнулся с профессором.
***
- Мне нужно кое-что у тебя спросить.
Чангюль перевернулся на спину на кровати, пытаясь не помять бумаги с предварительными результатами исследования и исчислениями, и бросил любопытный взгляд на Кюхёна. Тот сидел на полу, проглядывая тонны манги хозяина комнаты, но надоедливое чувство, что мучило его уже несколько дней, обострилось, демонстрируя, что больше ждать не намеренно, и требует ответа прямо сейчас.
- Итак. Я появляюсь здесь, почти что нападаю на тебя в библиотеке, рассказываю тебе нечто совершенно бредовое о путешествиях во времени, и в результате ты разрешаешь мне жить у тебя. И это потому, что я хочу найти человека, которого я люблю, и он, собственно, является парнем. Мужчиной. Ты же в курсе, да? Ну, конечно, ты уже догадался к этому времени! Я имею в виду… как, нет, почему ты так спокойно это воспринимаешь?
Кюхён нервно взъерошил волосы, закончив свою короткую речь, совершенно потерянный и расстроенный, что вообще озвучил свои мысли. Им лучше было остаться несказанными.
Чангюль улыбнулся, удобнее устраиваясь среди завалов бумаги. Кюхён в ожидании наблюдал, как от спокойного дыхания поднимается и опускается его грудь, размышляя, каким же будет ответ.
- Я влюблён в девушку, которая учится со мной в одной группе на третьем курсе. Её зовут Чохи. Такое милое имя, и она его заслуживает, потому что и сама просто прелестна. Она не самая красивая девушка из тех, что я когда-либо видел, но каждый раз, когда я встречаюсь с ней на занятиях, я снова чувствую себя четырнадцатилетним подростком. Я смущаюсь и становлюсь не способным отвечать на вопросы, если она смотрит на меня. Когда она впервые заговорила со мной, я думал, что так и умру на том же месте. Она попросила меня показать журнал посещений нашего курса. И знаешь, что я сделал? Я просто передал ей его с невозмутимым видом, хотя внутри был полнейший хаос. Мне уже двадцать один, я умею решать уравнения, которые едва может понять лишь два процента жителей Кореи, я уже три года живу самостоятельно, но каждый раз, когда Чохи смотрит в мою сторону, я разваливаюсь на части. Ты знаешь, каково это?
Кюхён вспомнил одинокие дни в столовой, попытки избежать любого зрительного контакта с кем-либо в классе, и кивнул. Чангюль обернулся, заметив его согласное кивание, и состроил абсолютно скептическое выражение лица.
- Ну ладно, сделаем вид, что я поверил. Это и есть моя личная жизнь. Я люблю её уже два года, но у Чохи есть парень, которого я видел лишь однажды, и мне этого хватило на всю жизнь. Один у неё парень или целых десять – это неважно, потому что ей стоит лишь раз взглянуть на меня, чтобы понять, что я – неподходящая кандидатура в любом случае.
Чангюль вытянул руку, увидев, что Кюхён открыл рот для озвучивания своего протеста, словно это от него требовалось. Но его одним жестом заставили замолчать.
- Это не вечеринка обиженных и оскорбленных, требующих жалости. Это факт. Так устроен мир, и может однажды я встречу девушку, которой буду нравиться достаточно для того, чтобы она захотела выйти за меня замуж и жить со мной. Сейчас же я прекрасно осознаю, что с Чохи у меня нет никаких шансов, и я могу умереть, всё ещё любя её своим бедным увядшим сердцем, - Чангюлю пришлось умолкнуть на мгновение, чтобы уклониться от бумажного шарика, которым запустил в него Кюхён, пытаясь остановить этот показательный поток драматизма. – Ты нашел Сонмина, а он нашел тебя. Если задуматься, это уже само по себе потрясающе. А уж парень он или девушка – мне совершенно плевать, - просто закончил он.
На время в комнате повисла тишина, заполненная мыслями.
- Ты действительно умеешь говорить, - осилил неловкую саркастичную реплику Кюхён спустя несколько минут.
- Всего лишь один из моих многочисленных талантов, - донесся ответ Чангюля с заваленной бумагами кровати.
***
Сонмин сбросил сумку на пол возле стола, вернувшись в комнату, и устало стянул надоевшую за день рубашку. На улице становилось всё жарче и жарче по мере того, как весна переходила в лето, а в университете до сих пор не выключили отопление, и студенты вынуждены были пока страдать. На автомате он потянулся за своим телефоном и принялся печатать текстовое сообщение, когда вдруг вспомнил договоренность и вздохнул. Никакого Кюхёна на две недели. Ну, всё в порядке. Он может найти себе девушку. С Кюхёном его ведь ничто не связывало.
Сонмин задумался, так ли убеждают себя люди, отрицающие собственные чувства, в фильмах и дорамах. Он своих чувств не отрицал. Он полностью осознавал своё отношение к Кюхёну, но более важно то, что он знал, как работает этот мир. Сонмин удивлялся, как ему всё время удается скрывать всё от Кюхёна и в тайне гордился, что своими чувствами он не тянет его вниз; он так же знал, что чувствовал Кюхён – он притворялся непричастным, а не слепым.
Стул скрипнул, когда он опустился на него. Сонмин наклонился, чтобы вытащить свои учебники из сумки, и маленькая записка, вылетевшая из неё, почти ускользнула от его внимания.
Он поднял её, пристально вглядываясь в клочок бумаги в своих руках.
Сонмин ничего не почувствовал. Он давно тщательно взращивал эмоциональный вакуум в груди, в первую очередь, исходя из инстинкта самосохранения, а так же для того, чтобы сохранить здравый рассудок в случае, если эта пустота будет разбита под напором чужих эмоций.
***
- Пидор.
Оскорбление оставило свой след в дрожании его тела и покраснении лица, но виновного никогда не было видно. Нет, Сонмин лгал; он знал их, но притворялся пребывающим в неведении. Он не знал альтернативы.
Он помог Джехва подняться, помня о том, что не стоит хватать его за запястья или сильно сжимать талию, ведь там могли быть синяки. Такое случалось уже во второй раз за месяц, но никто не считал. Это было не во второй раз за всю жизнь, когда Сонмин был вынужден помогать Джехва, хромающему и побитому, добираться в школу и обратно, иногда даже быстро стирая кровавые разводы, чтобы спрятать следы насилия. Он не был уверен, было ли это плохо или хорошо, что старшие делали вид, что ничего не замечают – по крайней мере, это спасало их от объяснений.
Они быстро покинули игровую площадку, сердце пятнадцатилетнего мальчика гулко и быстро стучало от злости на тех, кто сделал такое с его лучшим другом на этот раз. Неизвестные хулиганы или религиозные борцы за благочестие, - все они были одинаковыми.
- Я думал, ты собирался остаться в классе на перемене, - полувопросительным тоном сказал Сонмин, закрывая за ними дверь в уборную.
- Они пришли и вытащили меня, - просто ответил Джехва.
Сонмин остановился, прекратив смачивать салфетку, которой пытался вытереть размазанную по хрупкому подбородку грязь, и прямо посмотрел на друга. Джехва тяжело опирался на умывальник, пустыми глазами глядя в пространство, как и всегда после избиения. Слишком милый и слишком нежный. Слишком очевидно.
Спустя несколько месяцев Джехва перевёлся, в частную школу-интернат, откуда письма и сообщения приходили очень редко, а потом перестали появляться вообще спустя полгода. Сонмин каждый день думал и беспокоился, всё ли в порядке с Джехва, а в один день, когда ему исполнилось шестнадцать, решил, что ему лучше и не знать.
***
2010 год
- …это очень много значит для меня, - с надеждой закончил Сонмин, потянувшись к руке Кюхёна.
Кюхён поспешно отстранился, выдав слегка нервный смешок.
- Эм, хён. Мне это не очень нравится.
Сонмин остановился, раздраженно упирая руки в бёдра.
- Но моя мама действительно хочет познакомиться с тобой. Она начинает спрашивать, почему я так долго прячу своего парня. Я больше не могу придумывать для тебя оправдания.
Кюхён отвёл взгляд к окну, повернувшись спиной к собеседнику.
- Мне это не нравится, хён.
Глаза Сонмина наполнились слезами, но он сделал глубокий вдох и яростно сморгнул их. Кюхён услышал, как он схватил свои ключи от квартиры и вышел из комнаты. Он не обернулся, пока не хлопнула входная дверь.
***
- Ты думал о том, почему этот мир отличается от твоего прошлого? – спросил Чангюль с набитым чаджамёном ртом. – Я действительно хочу верить, что есть весомая причина, почему ты именно здесь. Почему этот мир устроен именно так. Это может дать мне подсказку, как я устроил машину и как мне отправить тебя назад.
Кюхён с так же набитым едой ртом простонал, чувствуя, как соус потёк по подбородку.
- Не говори о возвращении назад. У меня и без этого хватает проблем.
- Слава богу, одна из них решаема, при неоценимой помощи влажной салфетки! – хмыкнул Чангюль, бросив пачку в Кюхёна. – Вытрись, ради всего святого. Ешь, как ребёнок.
- В любом случае, с чего ты решил, что должна быть какая-то причина? Может быть, твоя машина времени просто не работает.
- Не работает! – возмутился Чангюль, разбрызгивая соус под насмешливым взглядом ухмыляющегося Кюхёна. – Просто подожди. Я думаю, причина отличия этого мира и есть недостающим кусочком пазла. Когда мы её выясним, мы всё поймём.
Пятая часть, I
- Чангюль?
Голос Кюхена звучал глухо, неохотно поднимаясь, рассыпаясь на звуки ещё у самого пола, такой неуверенный и слишком мягкий в ночной тишине тёмного общежития.
- Да? – последовал неохотный сонный ответ.
- Я застрял здесь?
На мгновение повисло напряженное молчание, прервавшееся скрипом кровати, на которой Чангюль перекатился к краю матраса. Кюхён, на самом деле, мало что видел во тьме кроме силуэта взлохмаченной шевелюры, но вскоре почувствовал, как холодная рука Чангюля ощупывает пространство рядом с ним, чтобы затем крепко сжать ладонь друга.
- Я не знаю, Кюхён. Мне очень жаль. Я не знаю.
***
Чангюль шел медленно и спокойно, лавируя в толпе людей. Его натренированные глаза уже сами нашли цель, не упуская её из виду. Он решил позволить Кюхёну поспать, и потому был один на миссии по спасению Истинной Любви и Всемирного Добра. Вообще, если задуматься, он уже подозрительно привык преследовать людей, даже если это было для исключительно альтруистичных и благородных целей.
Сонмин как раз только освободился после своего последнего на сегодня занятия, и влился в толпу студентов, что направлялись на выход из корпуса музыкального колледжа. Он учился на специальности «Инструментальная музыка» уже третий год, и как сообщил Чангюлю его друг-хакер, игре на струнном инструменте. А сейчас за спиной преследуемого он заметил чехол с гитарой, что и завершило картину. Чангюль с удовлетворением подумал, что хорошо иметь в друзьях компьютерного задрота, который не считает использование своего таланта для вычисления распорядка кого-то из студентов ниже своего достоинства.
Сонмин отделился от толпы, как только студенты оказались на улице под яркими лучами солнца, и пошел в направлении своего общежития. Чангюль последовал за ним на безопасном расстоянии, держа следующую записку для жертвы в руке. Он был очень горд этим новым посланием. Оно было очевидным, но в то же время, умышленно неопределённым, с тонким хитрым намёком.
Чангюль как раз огибал декоративную клумбу, пересекая площадь, чтобы удобнее было преследовать Сонмина и при этом не выглядеть так, будто он следит за ним, когда в следующее мгновение он уже лежал на земле, а правая часть его лица взорвалась болью.
- Оу, - пробормотал он и покосился вверх.
Кюхён стоял над ним, бледный и злой, сжимая и разжимая свой правый кулак, с плохо скрываемым неблагоприятным последствием удара и для него самого.
- И какого черта ты творишь?
- Что я творю?! Что ты творишь! За что? – проныл Чангюль.
- Ты идешь по пятам за Сонмином. Я хочу, чтобы ты, черт возьми, оставил нас в покое, - нервное выражение лица Кюхёна смягчило эффект от его резкого тона, и к Чангюлю пришло осознание ситуации.
- А, ты не мой Кюхён, - понимающе кивнул он, неловко поднимаясь в сидячее положение.
- Что ты имеешь в виду «не мой Кюхён»? Я в жизни тебя раньше не видел! – требовательно заявил Кюхён из 2008, ощущая, как растерянность вытесняет тревогу из-за того, что он напал на незнакомца, а потом негодование заслепляет все остальные чувства. Он внезапно наклонился и вытащил записку из руки Чангюля.
- Что это? «Дай любви шанс»? Что за игру ты ведёшь, черт возьми?!
- Ну, понимаешь… Это очевидно, но намеренно…неопределённо и хитроумно…в то же время… Ох, забудь, - Чангюль сменил тактику, осознав, что его писательские способности не оценили. – Только что, ты, говоря о себе и Сонмине, сказал «нас». Могу я предположить, что вы двое – действительно «нас»? Или точнее, «мы»?
Чангюль попытался обезоруживающе улыбнуться, как только представилась возможность, но его попытка была провалена с треском, так как быстро опухающая щека выразила протест против таких несвоевременных жестов.
- Оу. Знаешь, ты бы мог не бить меня.
Кюхён из 2008 всем своим видом излучал абсолютную ярость.
- Мы не «мы»! Послушай, я тебя не знаю. Ты не имеешь никакого понятия о нас или…или…о чем-либо вообще. Между нами ничего не происходит. Мы мужчины! Ты это понимаешь? Перестань нас преследовать! – он отвернулся, чтобы уйти, но Чангюль в отчаянии схватил его за лодыжку.
- Подожди! Я на вашей стороне!
Кюхён из 2008 раздраженно тряхнул ногой, чтобы избавиться от хватки, но Чангюль вцепился, как демон упрямства.
- Да отпусти меня! Ты чёртов псих!
- Нет! Ты должен понять! Тебе с Сонмином суждено быть вместе! – провыл Чангюль, проклиная свою никудышную судьбу и абсолютную невезучесть в выборе друзей.
Кюхён замер. Хлипкий физик ослабил хватку, испустив глубокий страдальческий вздох.
- Теперь доволен?
- Что ты только что сказал? – тихо спросил Кюхён из 2008, слегка попятившись. – Да что, черт тебя побери, происходит?! Кто ты?
- Послушай, - начал Чангюль, тут же замолкая, оглушенный бешеным стуком собственного сердца. – Ты должен пойти со мной.
***
- Ну, что я тебе говорил? – спросил Чангюль, стоя на пороге своей комнаты, недовольно глядя на Кюхёна из 2008, что всё ещё опасливо сохранял между ними дистанцию. – Почему ты так далеко? Иди сюда!
- Я, наверное, совсем сошел с ума, раз послушал тебя и делаю это, - почти прошептал Кюхён из 2008, уставившись на Чангюля. – Тебе лучше сейчас же мне рассказать, в чем дело, и быстро.
- Есть вещи и поважнее. Что я тебе говорил? Ты не должен…?
- Беситься и паниковать, - издевательски скопировал данные ему ранее указания парень. – Если это какая-то твоя идиотская шутка, я клянусь…
- Знаешь, думаю, Кюхён из 2011 нравится мне гораздо больше, чем ты, - сказал Чангюль, окидывая собеседника тяжелым взглядом. – Ты такой плохо воспитанный надоедливый ребёнок.
- Чего? – не успел младший возмутиться, как Чангюль быстро открыл дверь в свою комнату и затолкал туда свою жертву.
Внутри стоял небольшой стол, стул, в углу была дверь, что вела в крохотную ванную, и повсюду были разбросаны книги. В принципе, обычная комната, такая, какая была у каждого студента. И кровать, и спальный мешок возле неё…
- Не паникуй! Помни об этом! – яростно прошипел Чангюль.
Кюхён из 2008 застыл с открытым ртом.
- Не паникуй! Я сказал, не…
- Что это?! Кто это?! Какого черта?! – воскликнул Кюхён из 2008, подбежав к кровати, и нервно тыкнув пальцем на тело, спокойно наслаждающееся сном.
Чангюль истощенно вздохнул, но тут же неожиданно и бесцеремонно был схвачен за воротник.
- Тебе лучше начать объяснение, сейчас же!
- Во-первых, - проворчал Чангюль, пытаясь вывернуться из смертельной хватки, - почему ты такой агрессивный? Агрессия ничего не решает. Она лишь…
- Сейчас же!
Кюхён из 2011 сел, сонно потирая глаза.
- Почему я должен подвергаться пыткам невыносимым шумом с самого утра?
Чангюль и Кюхён из 2008 синхронно замерли.
- Ох, черт, - пробормотал Чангюль.
Кюхён из 2011 медленно открыл ещё затуманенные сном глаза, тут же натыкаясь на вид себя любимого, только на пару лет моложе, вцепившегося в Чангюля. Он несколько раз неторопливо моргнул.
- Не бесись? – не слишком уверенно предложил Чангюль.
- Ты притащил его сюда? – взбесился Кюхён из 2011, пытаясь выпрыгнуть из своего спального мешка, но запутался в складках ткани. – Чангюль! Ты же мне сам говорил, что нам не стоит шутить со временем и пространством, и что мне не стоит показываться кому-либо на глаза! И ты же притащил его… меня… его сюда?!
Чангюль таки выкрутился из хватки Кюхёна из 2008.
- Так, это уже становится нелепо. Нам всем просто нужно успокоиться. Кюхён, - обратился он к Кюхёну из 2011, - он заметил меня, когда я следил за Сонмином этим утром, и напал на меня. Попытки объяснить сделали всё только хуже. Я подумал, что если приведу его сюда и всё расскажу, то ситуация прояснится и, я не знаю, мы сможем работать вместе, например. Я решил так, как того требовала ситуация.
- Хм. Как требовала ситуация. Стоп, он напал на тебя? Я бы не набросился на первого встречного… - начал было Кюхён из 2011.
- Заткнись! И ты, другой Кюхён, - перебил Чангюль, обращаясь уже к младшему, очевидно более испуганному парню. – Пожалуйста, поверь мне. Это не какая-то жестокая шутка. Дай мне объяснить всё, и тогда ты поймёшь. Я обещаю. А теперь, давайте присядем и успокоимся за стаканчиком сока.
Чангюль подтолкнул Кюхёна из 2008 к кровати, усаживая на неё, и помог старшему сложить спальный мешок, пока обе версии бросали друг на друга обеспокоенные взгляды. Вручив им по пачке сока, не разрешая при этом обмолвиться даже словом, пока всё не будет выпито, Чангюль глубоко вздохнул.
- Ну…как сок?
Оба Кюхёна тут же скептически уставились на него.
- Ладно, ладно. Подождите, я объясню, - начал Чангюль, и только тогда, когда фраза была уже сказана, осознал, что понятия не имеет, что говорить. – Эм.
Оба Кюхёна продолжали сверлить его взглядами, и старший удобно устроился, опершись на спинку кровати.
- Ну, гений?
- Можешь начать с объяснения, какого черта здесь сидит некто, кто выглядит точно так же, как и я, - сказал Кюхён из 2008 и сложил руки на груди, обвинительно глядя на свою копию напротив.
- А! – выровнялся Чангюль. – Это я могу пояснить. Он не просто выглядит как ты. Он и есть ты. В это, возможно, трудно поверить, но я гениальный физик. Это доказано тем, что через три года я построю машину времени, а ты, старше на три года, воспользуешься ею, чтобы вернуться в этот год и исправить кое-какие ошибки.
Чангюль удовлетворенно выдохнул, гордый собой, что так хорошо всё объяснил, но его пыл быстро умерился, когда Кюхён из 2008 поднялся и направился к двери безо всяких комментариев.
- Эй! Куда ты собрался?
- Это полный бред! Ты думал, я поверю, что ты построил машину времени? И этот парень, - Кюхён из 2008 неловким жестом указал на старшего себя, стараясь не смотреть в ту сторону, - это я? Из будущего? – он испустил саркастический слегка нервный смешок, уже держась за дверную ручку.
- А как тогда ты это объяснишь?! Это же, черт возьми, не твой потерянный в детстве брат-близнец! – воскликнул Чангюль, теряя всякое терпение. – Ты не можешь отрицать, что вы идентичны. Послушай меня, он – это ты. Кюхён, давай. Скажи ему что-то, что только ты можешь знать.
- Ну, я бы не сказал «идентичные». У меня, оказывается, было гораздо больше прыщей раньше, чем я привык считать, - медленно насмешливо протянул Кюхён из 2011, окидывая свою младшую версию придирчивым взглядом, на что тот тут же зарделся. – Просто небольшая подсказка от меня. Выбрось к черту те средства для ухода за лицом, что ты используешь, и сходи к доктору, объявление о клинике которого ты таскаешь в кошельке уже… Сколько? Два месяца? Его лекарства работают. Лучше, чем ты можешь ожидать. Даже шрамы исчезли, видишь?
Кюхён из 2011 подставил свою правую щёку для осмотра младшему, а тот застыл и притих.
- Откуда ты знаешь об объявлении? – медленно спросил он.
- Потому что ты уже годами, с тех пор, как тебе исполнилось 16, ищешь что-нибудь, что помогло бы тебе с угрями. Твоя мама прислала тебе эту рекламу в письме, потому что дочь её подруги была у него и…
- Её лицо сейчас гладкое и белое, как молоко, - закончил предложение Кюхён из 2008, говоря едва ли не шепотом. Он просто стоял посреди комнаты, ошарашенно уставившись на Чангюля и на себя из будущего, выглядя как совершенно испуганный подросток, которым и являлся. Чангюль внимательно следил за ним.
То, что так резко прекратились все хаотичные действия и утихли громкие крики, ещё больше натягивало нервы, чем шумная паника ещё несколько минут назад.
Кюхён из 2011 поднялся с кровати и медленно приблизился к своему девятнадцатилетнему «я», говоря мягко и спокойно:
- Это не обман и не шутка. Я никак не мог прочитать то письмо от твоей матери, так как ты никогда не показываешь свои письма кому-либо, и всегда хранишь их в сейфе под кроватью, код от которого знаешь лишь сам. Ты никогда не говорил его даже Сонмину. Кстати, код – 11412.
Кюхён из 2008 резко поднял голову от такого двойного удара по сознанию, широко распахивая глаза.
- Поэтому я здесь, - вздохнул Кюхён из 2011, наклоняясь на 3 сантиметра, которыми его наградили три года взросления, чтобы прошептать младшему на ухо. – Это всё из-за Сонмина. Я здесь, чтобы вернуть его, потому что через три года ты его потеряешь.
Автор: amaelamin_fic
Переводчик: Silent Whisper
Оригинальный текст: amaelamin-fic.livejournal.com/15349.html
Фэндом: Super Junior
Основные персонажи: Сонмин (Ли Сонмин), Кюхён (Чо Кюхён)
Пэйринг или персонажи: Кюхён/Сонмин, Чангюль
Рейтинг: PG-13
Жанры: Гет, Слэш (яой), Романтика, Ангст, Фантастика, AU, ER (Established Relationship)
Предупреждения: OOC, ОМП
Размер: Миди, 60 страниц
Кол-во частей: 11
Статус: закончен
Описание:
Кюхён хочет получить второй шанс в своих отношениях с Сонмином, и он готов вернуться во времени для этого.
Примечания переводчика:
Это мой первый перевод, поэтому я буду очень благодарна за критику. Перевод вольный, так как язык автора местами суховат, и приходится адаптировать предложения, чтобы они адекватно звучали на русском.
* Speeding Cars имеет два варианта перевода: "Превышение скорости" или "Спешащие машины". Название взято из песни Imogen Heap - Speeding Cars
Первая частьВ тяжелых сумерках дул сильный ветер, проникая под тонкую рубашку Кюхёна, заставляя его дрожать, но он был слишком растерянный и погруженный в себя, чтобы полностью осознать, насколько здесь холодно. Дверь, ведущая внутрь неброского здания перед ним, была всё такой же изношенной, с отваливающейся краской, как он и помнил. Парень молча рассматривал деревянную поверхность, пока мысли с огромной скоростью носились в голове.
Он открыл дверь и зашел внутрь – обдумывание решения было лишь для вида. Он знал, что в любом случае сделает это; знал ещё с того времени, как только встретил Чангюля и случайно выяснил о машине. Шаги заводили его дальше в тихое, тёмное здание, проводили по петляющим коридорам с множеством поворотов и сквозь скрипящие двери. Перед глазами мелькали слепяще-яркие видения: Сонмин смеется в парке; Сонмин моет посуду на их кухне поздно ночью; стул, который Сонмин красил с таким усердием; Сонмин, сидящий на краю кровати, присматривает за его болезненным сном в плену лихорадки. Кюхён почти перестал двигаться, удивленный некоторыми образами, всплывающими в голове. Вещи всегда выглядят по-другому со второго взгляда.
Последняя дверь открылась под давлением холодных пальцев, и Кюхён посмотрел наверх, быстро моргая, чтобы избавиться от пелены перед глазами. Решиться было просто, ведь он мог получить всё, а терять было нечего; если он снова потерпит неудачу, то будет точно знать, что так было суждено, и оставит Сонмина в покое навсегда.
Наверное, это звучало слишком драматизировано, ведь люди расстаются, отдаляются, привыкают жить друг без друга каждый день. Почему у него должно быть по-другому?
Он представлял, как невидимые руины отношений заполняют улицы и дороги Сеула – фотографии, вьющийся дым ненужных эмоций, воспоминания. Он представлял, как эти их общие с Сонмином воспоминания поспешно исчезают вдали, постепенно окрашиваясь в серо-зелёный оттенок забвения, теряя свои истинные краски. Он много чего представлял последнее время.
- Ты не понимаешь. Он нужен мне. Я не…
Чангюль с грустью на дне взгляда пристально всматривался в Кюхёна. Потом он пододвинул к себе тетрадь и начал писать адрес.
Устройство, массивное и пугающее, находилось в центре полностью пустой комнаты. Деревянный паркет заскрипел под шагами, и вскоре его рука зависла над кнопкой, меняя дату на циферблате на три года и два месяца ранее.
Сонмин стоял за прилавком, когда Кюхён впервые зашел в гастрономический магазин. Продавец всё время улыбался посетителю, заставляя его краснеть, а когда Кюхён открыл пакет с продуктами дома, то обнаружил там салфетку с написанными на ней красной ручкой восемью цифрами.
Минуту подумав и восхитившись собственным поражающим незнанием функций устройства, Кюхён нажал на кнопку. Он стоял там и ждал, задержав дыхание.
Спустя три минуты, Кюхён нахмурился. Повернувшись к машине, он ощутил, как неосознанная паника поднимается по позвоночнику от осознания, что он потерял и что он мог сделать, господи, Сонмин, нет…
И этот чертов придурок Чангюль! Что ему сейчас делать?! Так не должно было случиться!
Он исчез.
Кюхён появился в толпе людей, вызывая крики и шокированные взгляды посетителей парка. И сам значительно испугавшись, он поспешил уйти, чувствуя, как сердце бешено стучит в груди. Он уверял себя, что люди рационально воспринимают происходящее, а подобное явление для них лишено смысла, поэтому они будут убеждать себя, что такого произойти не могло. А к концу недели они вообще забудут, что были в парке.
Кюхён спрятался за сиреневым кустом на приличном расстоянии от места своего появления и сделал пару глубоких вдохов. Черт возьми, это таки сработало!
Он осмотрелся вокруг, как только биение сердца слегка замедлилось, и люди перестали странно смотреть на него. Приняв непринужденный вид, он нашел лавочку, на которой раньше постоянно обедал на перемене. Вот и парковка рядом и…
Да.
Сердце Кюхёна снова начало быстро стучать, отдаваясь по телу легким головокружением. Он направился к своей цели, размышляя, стоит ли ему ещё подождать. Но нет, зачем ждать, если он уже преодолел такой путь, хоть технически он и не был так далек, так как речь о вертикальной дистанции, сквозь время. Так зачем ждать?
Сонмин там, в магазине. Это именно тот второй шанс, которого Кюхён желал.
Медленно приближаясь к маленькому магазинчику в конце ряда зданий, граничащему с парковкой, Кюхён удивлялся тому, насколько знакомым выглядело всё вокруг, учитывая, что он не был в этом месте годами. Даже яркий безвкусный бело-красный навес был всё такой же. Он открыл дверь, - как, черт возьми, он так быстро добрался сюда? - нервно покусывая нижнюю губу. Что-то заставляло его хотеть вернуться и во второй раз взглянуть на объявления на стеклянных дверях, но ноги сами вели его внутрь магазина.
Кюхёна бросило сначала в жар, потом в холод, охватило это странное, смешанное чувство, когда невозможно определить: то ли ты взволнован, то ли возбуждён, то ли испуган.
Сонмина не было за прилавком. Это ощущение было сродни тому, когда ты подготавливаешь себя к завершению действительно хорошей шутки, а потом никто над ней не смеётся. Это был конец, и никто не смеялся.
Кюхён резко остановился посреди маленького гастронома, столкнувшись с дамой, которая пыталась пройти мимо него к двери. Сильный поток воздуха из кондиционера накрыл его, по коже прошелся ощутимый озноб от разницы температур. Сонмина здесь не было.
- Извините, - Кюхён обратился к парню за прилавком – симпатичный, но, как ни прискорбно, совершенно не соответствует его личному стандарту, каким должен быть продавец в гастрономе, который был определён три года назад. Стоп. Не три года назад, а сейчас. Или примерно сейчас, судя по ситуации, ведь не хватало главной звезды шоу, ради которой и совершалось всё это безумие. События хоть когда-то шли по плану?
- А где Сонмин?
Продавец нехотя оторвался от своего комикса, посмотрев на спрашивающего.
- Кто?
Вторая часть
- А где Сонмин?
Продавец нехотя оторвался от своего комикса, посмотрев на спрашивающего.
- Кто?
- Сонмин. Он работает здесь.
Продавец, потерял интерес к посетителю и вернулся к своему комиксу, небрежно ответив:
- А, Вы имеете в виду Сонёля. Его смена начинается в семь.
- Нет, - настоял Кюхён, опираясь руками на прилавок и наклоняясь ближе к парню. Крохотная нотка паники медленно начала расцветать в груди и проскользнула в слова. Он повысил голос, чтобы отвлечь себя от тревоги, беспокойного ощущения, что что-то не так.
- Сонмин. Он работает здесь.
Продавец неосознанно вцепился в свой комикс, пытаясь прикрыться им как щитом, и резко отодвинулся от прилавка, что отделял его от этого сумасшедшего.
- Слушай, парень, я не знаю никакого Сонмина. Я говорю тебе, здесь работаем только мы с Сонёлем. Может, ты перепутал магазин?
Кюхён убрал руки с прилавка и яростно взлохматил ладонью волосы.
- Год. Сейчас 2008, так?
Парень напротив без слов пододвинул ему сегодняшний выпуск газеты, наблюдая за ним уже скорее с интересом, и Кюхён уставился на дату. 22 апреля 2008 года.
- Дата правильная, - пробормотал Кюхён, а потом сквозь легкий туман паники, что курсировал его кровью, всё-таки до мозга дошло осознание, что продавец всё ещё взволнованно смотрел на него.
- Спасибо. Простите, я просто… Спасибо.
Кюхён поспешно вышел из магазина. Газетная вырезка на двери прямо под вывеской «Открыто!» привлекла его внимание.
«Президент Ким Пёк Чжун совершил свою прогулку по Донгнаму вечером четверга, посетив несколько лавок, включая и местный гастрономический магазин»
Над текстом была фотография, где кто-то, скорее всего менеджер магазина, пожимал руку мужчине, которого Кюхён никогда в жизни не видел раньше.
Президент Ким Пёкчжун. Кюхён почувствовал, как земля ушла у него из-под ног. Три года назад президентом был Ли Мён Бак.
В процессе панического хождения всё увеличивающимися кругами, Кюхён пришел к одному выводу – ему нужно найти Чангюля. Срочно.
При отсутствии Ли Мён Бака и Сонмина, основы его мира, даже песок на земле и листья на деревьях выглядели как-то странно и непривычно. Больше из-за пропажи Сонмина, чем Ли Мён Бака, конечно, но теперь, когда он потерял своего парня и своего президента, он пытался цепляться за всё хоть немного знакомое.
Бывшего парня. Даже учитывая то, что ему никогда не нравилось это слово, «бой-френд». Сонмин обычно дразнил его этим, зная, как это его раздражает.
Кюхён после длительной ходьбы всё же остановился под старым дубом и вздохнул. Пылинки медленно кружили и опускались к земле в свете закатного солнца, и это заставило его вспомнить то, что Чангюль сказал ему, когда они впервые встретились.
«Люди так одержимы временем. Всё им измеряется – ожидание выходных, твой следующий день рождения, годовщина, праздник, окончание работы. Всё это – движение вперёд. А потом приходит время, когда все обычно хотят вернуться обратно – до той последней дракой, до того, как тебе стукнуло тридцать, до того, как ты принял какое-то решение. Люди никогда на самом деле не способны были воспользоваться данным им временем. Они говорят, что делают многое, воплощают тысячи планов каждый год, но нет. И никто не извлекает урока из потерянного времени».
Одна вещь, в которой ты можешь быть действительно уверен в этом мире, это то, что время идёт.
Кюхён снова вспомнил о Сонмине и трёх годах вместе с ним, и направился в свой бывший университет.
Когда ты выслеживаешь настоящего задрота, помешанного на физике, поиски стоит начать с научной библиотеки.
Кюхён отчаянно пытался избавиться от ощущения, что он совершенно не знает, что делает, и как результат, от охватывающей его паранойи, которая уже достигла своего предела.
«Помешанный физик, библиотека, помешанный физик, библиотека», - повторял он в уме, чтобы не дать тревожным чувствам заглушить голос разума. Он найдёт Чангюля, даже если тот уже ушел домой спать или отправился перекусить, даже если он не существует в этой реальности, как и Ли Мён Бак.
«Или как Сонмин», - услужливо всплыла нежеланная мысль, и он попытался отбросить её на задворки сознания. Он решил думать об этом мире, как о Мире-без-Ли-Мён-Бака, чтобы отличать свой и этот, не задумываясь о плохом варианте – пропаже Сонмина.
Ему удалось проскользнуть в библиотеку за девушкой, которая воспользовалась своей студенческой карточкой. Оказавшись внутри, Кюхён снова поразился своеобразной странности естественного порядка в этой реальности. Он миллионы раз проходил по этому коридору до своего выпуска два года назад, и ковёр был всё тот же. Но чем дольше он всматривался во все детали, тем менее уверенным в схожести он был. Разве стены были покрашены в этот цвет? Он будет терять уверенность во всех вещах, пока у него не начнёт съезжать крыша?
Отбросив лишние размышления, он направился на верхний этаж, где всегда отсиживались наиболее фанатичные студенты, не желающие, чтобы им мешали. Поспешно петляя между столами, он пытался разглядеть учащихся за кипами книг и журналов, в которых они зарывались. Он уже дошел до последнего ряда столов, ощущая, как слабая надежда висит буквально на волоске, как краем глаза уловил знакомую фигуру. Парень с трудом пытался удержать огромную кипу учебников в руках, чтобы покинуть библиотеку вместе с ними через выход на противоположном конце зала.
- Чангюль! – с облегчением окликнул Кюхён, и рванул к нему, совершенно не обращая внимания на злых будущих гениев физики, шикающих ему вслед.
Чангюль резко повернулся, смертельно испуганный громким обращением, особенно в такой полной тишине.
- Что? Кто ты? Чего тебе нужно?
Кюхён безразлично проигнорировал градом падающие книги из шаткой кипы в руках растерянного Чангюля.
- Где она? Где машина?
- Какая машина? О чем ты вообще говоришь? Откуда ты знаешь моё имя? – Чангюль торопливо попятился, пытаясь удержать оставшиеся учебники и при этом суметь сбежать от приставшего к нему неадекватного парня.
- Машина! Машина времени! Где она?!
Чангюль и Кюхён, не смотря на увлеченность собственным спором, тут же заметили приближающегося библиотекаря, привлеченного создаваемым ими шумом. Быстро сообразив, что надо делать ноги, парни, не сговариваясь, выбрали один и тот же путь побега, нырнув в два смежных прохода рядом с огромны стеллажом. Раздвигая стопки книг на полках в стороны – Чангюль со своей стороны, а Кюхён со своей, - они выжидательно уставились друг на друга.
- Что ты знаешь о Машине Времени? – прошипел Чангюль, стараясь спрятаться за шкафами, разрываясь от противоречивых желаний убежать от странного и пугающего Кюхёна и узнать, откуда же этот чудак знает о его секретном проекте.
Они одновременно появились в конце каждый своего прохода и остановились. Кюхён посмотрел на него и, взвесив все за и против, решил просто рассказать всё, как есть.
- Я из будущего. Из 2011. Ты построил Машину Времени, я воспользовался ею.
Чангюль замер, уставившись на собеседника.
- Я построил Машину Времени.
- Да.
- Ты её использовал.
- Да.
- Ты из…из 2011?
- Да.
- ДА! – воскликнул Чангюль, наплевав на книги, которые разлетелись по полу, вывалившись из рук, которыми он бешено размахивал. Один учебник в падении довольно сильно заехал Кюхёну по лицу, заставив того поморщиться и недовольно закатить глаза.
- Но…
- Я сделал это! Я её построил! Все говорили, что я не смогу, а у меня получилось!
- Чангюль…
- МВА-ХА-ХА!
- Чангюль! – Кюхён, не выдержав, схватил неприлично счастливого парня за руки и встряхнул. – Что-то пошло не так…
- Вы двое! Чем вы тут занимаетесь?! – злой библиотекарь, недовольный их поведением и ранее, появился из-за угла. Кюхён досадливо рыкнул от того, что их прервали. Чангюль, однако, весело хихикнул и рванул вниз по лестнице на выход, бросая напоследок:
- Двигайся!
- Ещё раз скажи мне, как выглядела панель приборов? Опиши очень точно!
Кюхён вздохнул, уставившись в серый потолок комнаты Чангюля в общежитии, недовольно ёрзая на кровати.
- Я специализируюсь в биологии, понятно? Я не знаю, какие кнопки и циферблаты за что отвечали. Я уже рассказал тебе всё, что помню.
- Я просто до сих пор не могу поверить, что мне удалось. Или мне удастся. Ох, это так запутано, как ты только не теряешься?
Кюхён неохотно перевёл взгляд на Чангюля, что восседал на полу, обложившись своими проектами и схемами для Машины Времени, такой наивно-счастливый. Он выглядел, как ребёнок, окруженный подарками утром на Рождество.
- Ты вообще не слушал то, что я говорил? Здесь все по-другому. Это не тот же мир, который я покинул, - устало пробормотал Кюхён, садясь, так как несвоевременный голод напомнил о себе, скручивая внутренности. – У тебя есть что-нибудь перекусить?
Чангюль рассматривал его с задумчивым видом где-то с минуту, а потом резко одной кучей запихал все свои бумаги под кровать, внезапно становясь абсолютно серьёзным.
- Ты прав, - отозвался он, тщательно роясь в купе хлама в близ стоящем шкафчике, где вскоре нашел пакетик рамена. – Значит, в твоём мире другой президент? И ты не смог найти парня, которого искал, даже в том месте, где он как раз должен был быть на своей смене?
Кюхён просто пожал плечами, словно подтверждая, что его поняли правильно.
- Может, ты зашел не в тот магазин?
- Почему все продолжают мне это твердить? В том парке за два квартала от университета есть только один гастроном. И даже если бы я зашел не в тот магазин, президент всё ещё остается другим.
- Так ты думаешь, что и Сонмина, скорее всего, здесь не существует? – напрямую спросил Чангюль, помешивая рамен в кастрюле и вовсе не глядя на Кюхёна.
- Я просто хочу узнать, что произошло, - пробормотал Кюхён, ощущая, как тупая ноющая боль в груди усилилась от осознания возможности, что за свою жизнь он сумел потерять Сонмина дважды.
Чангюль осторожно переместился к кровати, держа в руках пышущую горячим паром кастрюлю с раменом.
- Всё, что я могу ответить тебе сейчас - я не знаю, - просто сказал он, задумчиво склоняя голову набок. – В своих вычислениях я ещё не зашел так далеко. Прости, Кюхён-ши.
Кюхён в полной тишине съел приготовленный рамен, совершенно не почувствовав вкуса еды.
- Просыпайся.
Кюхён с трудом открыл заспанные глаза, едва способный разглядеть что-нибудь из-за сонной дымки, ощущая, как болит шея от лежания на полу. Вместо подушки под голову он подложил свою руку, но это не слишком помогло. Он попытался сфокусировать взгляд на Чангюле, который излучал убийственный энтузиазм, держа в одной руке – маркер, а в другой – доску объявлений.
- Мы должны организовать работу во время пока я буду пытаться ускорить процесс исследования и строительства Машины Времени, чтобы он не занял три года. Ты не можешь просто застрять здесь, ничего не делая и жалея себя.
Кюхён не совсем успевал за полётом мысли парня, но на всякий случай нахмурился, уловив, что его каким-то образом только что задели.
- Чего?
- Смотри, твой Ли Мён Бак и Сонмин не те, кем должны быть и соответственно находятся не там, где должны бы были быть, согласно с реальностью твоего мира. Но это не обязательно значит, что их вообще не существует. Возможно, что-то в этом мире, или измерении, или альтернативной реальности…
- Пожалуйста, прекрати так радостно вещать о моей личной жизненной трагедии, - скривился Кюхён, обиженный и раздраженный счастливо-увлеченным тоном Чангюля.
- Ты хоть понимаешь, что это для меня значит? Какой это прорыв для современной физики? Кого я спрашиваю, конечно, нет. Однако, хотя я и осознаю, что ответственен за твоё затруднительное положение, твоя угрюмость и раздражительность не решат возникших проблем. Поэтому, вернёмся к тому, о чем я говорил. Возможно, они просто являются другими людьми. Может, Ли Мён Бак здесь владелец ресторана. А Сонмин, к примеру, богатенький сынок, которому нет нужды работать в магазине продавцом. Ты понимаешь, о чем я говорю? Сонмин вполне может быть где-то рядом.
- Где-то рядом! – вспылил Кюхён, резко принимая сидячее положение. – В Корее живёт 50 миллионов людей, Чангюль!
Чангюль опустился на колени и приблизился к Кюхёну, который заметил странный блеск в глазах собеседника.
- Ты веришь, что любовь это не только одновременные химические реакции, что происходят в лобных долях двух людей?
- Ну, да…
- Ты веришь, что людей по непонятным и совершенно не научным причинам тянет друг к другу, не смотря на то, насколько катастрофическими могут в результате оказаться отношения, ведь это, как говорят, «было предначертано»?
- Чангюль, что ты…
- Ты вернулся во времени ради него, Кюхён. Ты найдешь его, - Чангюль ещё раз смерил его настойчивым убежденным взглядом и принялся выталкивать в ванну. – Я сегодня прогуляю пары! Мы найдём твоего Сонмина!
Третья часть
- Нет, всё в порядке. Я понимаю, - с улыбкой ответил ему Сонмин. Кюхён постарался скрыть охватившее его чувство нереального облегчения, игнорируя тяжелое понимание того, что на самом деле, всё было не «в порядке».
- Я с самого начала делал всё неправильно, - сказал Кюхён Чангюлю, когда они спускались по лестнице, ведущей к выходу из общежития. – Я не думал толком, у меня даже не было плана. Я не решил, что мне делать, когда я его встречу. Я же не могу просто подойти к нему и сказать: «Привет, ты меня ещё не знаешь, но мы будем любить друг друга, и когда через три года ты решишь бросить меня, то, пожалуйста, не надо».
- Ну-у, - Чангюль неуверенно пожал плечами. – Я всё ещё пытаюсь выяснить, какие могут быть последствия путешествия во времени, но я точно уверен, что тебе не стоит пытаться контактировать с кем-либо из прошлого. В конце концов, ты ведь пытаешься… а что ты, собственно, пытаешься сделать? Что ты вообще ему сделал, что он решил тебя бросить?
Чангюль остановился посреди тротуара, заставляя поток спешащих на утренние занятия студентов недовольно огибать его, разделившись с общей толпы на два потока, будто речка, наткнувшаяся на остров на своём пути.
- И?
- Это личное, - пробормотал Кюхён и продолжил идти. Чангюль покачал головой вслед удаляющейся фигуре.
- Хорошо, не говори мне. Но тебе всё ещё нужен план.
Кюхён подождал, пока Чангюль догонит его, и потом они вместе продолжили путь к столовой на открытом воздухе возле биологического корпуса.
- Я думаю, план – найти его, - почти безнадёжно протянул Кюхён, когда они уже проходили сквозь арку, ведущую внутрь помещения. – Хотя я действительно не представляю, каким образом мы сможем…
Внезапно Чангюль замер, задержав дыхание, а затем, схватив Кюхёна, затащил его за ближайшую колонну.
- Если мы не можем найти Сонмина, - увлеченно зашептал он, - какой у нас есть другой наилучший вариант?
- Я не знаю? – шепотом ответил Кюхён, раздражаясь от того, что его прижали к холодному камню. И тут же осознал, что совершенно не понимает, зачем они шепчут.
- Другой наилучший вариант, - прошипел Чангюль, воровато выглядывая из-за колонны на университетский двор, - это найти тебя.
Кюхён и Чангюль вместе медленно наклонились, опираясь на колонну, чтобы рассмотреть всё происходящее. Где-то в двадцати метрах от них сидел Кюхён из 2008, уткнувшись носом в учебник и медленно жуя чапче*. Чангюль ехидно хихикнул.
- О, заткнись. Эта прическа была плохим решением, понятно? Волосы отросли спустя месяц или два.
- Сонмин, наверное, пожалел тебя, когда ты зашел в магазин в тот день, - весело прошептал Чангюль. – Ах, бедный парень-пышка с ужасной прической, что же я могу для него сделать?
- Я не пышка!
Кюхён из 2008 поднял взгляд как раз в тот момент, когда они препирались, и оба товарища в один момент быстро спрятались за колонной.
Чангюль перекинул свою сумку наперёд и принялся копаться в ней.
- Где мой ежедневник?
- Что ты делаешь? – спросил Кюхён, пытаясь рассмотреть, что же Чангюль ищет в этой свалке внутри.
Чангюль сбросил свою сумку на пол, таки отыскав ручку и тетрадь. Открыв её, он начал что-то быстро писать на первой попавшейся странице, а потом вырвал её, впихнув письменные принадлежности в руки Кюхёну.
- Ты сказал, его зовут Ли Сонмин? – спросил Чангюль, и едва Кюхён успел кивнуть головой, как тот уже исчез за колонной.
Кюхён оторвался от чтения и поднял глаза, когда тетрадная страница оказалась между его лицом и книгой. Парень, что держал бумажку, выглядел знакомым – возможно, он видел его пару раз в университете, - но они никогда не разговаривали. Мгновенно вспомнив о своей новой стрижке, Кюхён приподнял руку, прикрывая голову, когда подошедший потряс страницей перед ним.
- Это очень важно! – оповестил его этот чудак, а потом буквально исчез, растворившись в толпе, спешащей на завтрак.
Кюхён сощурил глаза, вглядываясь в бумагу, что упала ему на колени. На ней было написано какое-то имя.
«Ли Сонмин».
Он резко поднял голову, пытаясь высмотреть, куда делся тот парень. Кюхён сжал записку в руке, смяв её, когда поднялся со своего места, чтобы лучше присмотреться к людям вокруг, но странного студента нигде не было видно. Он снова расправил бумагу, вглядываясь в написанное имя, и опустился на лавочку, закрывая учебник, который читал ранее.
- Что он сейчас делает?
- Он? Он – это ты. Ты должен был спросить, что ты сейчас делаешь, - сказал Чангюль, пристально следя за Кюхёном из 2008 из-за колонны, надежно скрытый за толпой людей, обеспокоенных только своим завтраком; немалое количество студентов периодически бросали на них удивленные взгляды.
- Ладно, что я сейчас делаю? Господи, это так странно. Ты слишком наслаждаешься ситуацией.
- Ты выглядишь взволнованным. Почему бы тебе выглядеть взволнованным, если ты не знаешь никакого Ли Сонмина? – мягко протянул Чангюль. – Ты бы выглядел растерянным, не взволнованным… О! Какое-то оживление!
Кюхён из 2008 поднялся со своего места и быстрыми шагами направился к южному выходу из помещения. Парни пытались быть как можно более незаметными, преследуя Кюхёна из 2008, теряясь в огромной толпе голодных студентов и запахов столовой. Но внезапно Чангюль резко остановился, поворачиваясь, и поспешно натянул свитер Кюхёна ему на лицо.
- Черт, я забыл! Люди не должны видеть вас обоих в одном месте!
- Чангюль!
Проигнорировав возмущения, он схватил Кюхёна за руку, вытаскивая на улицу, заставляя его прятать лицо за воротом свитера. На выходе из столовой, что вел прямо в парк, Чангюль грубо прислонил Кюхёна к дереву с обратной стороны от входа.
- Ты остаешься тут!
- Чего?
Кюхён одернул свой свитер с лица, замечая, как несколько студентов странно косились на него, но решил, что это меньшая из его проблем. Он быстро выглянул из-за дерева, чтобы посмотреть, в какую сторону ушел Чангюль, но он совершенно необъяснимо куда-то исчез. Кюхён тяжело вздохнул и оперся на дерево, усевшись на земле, совершенно не представляя, что ему делать. Нужно ждать, когда вернется этот сумасшедший, а пока ему стоит найти маску на лицо, чтобы остаться неузнанным. Чангюль был прав – нельзя, чтобы кто-то видел двух Кюхёнов, разгуливающих по кампусу.
Это было довольно внушительным потрясением – вот так увидеть себя со стороны. Словно смотреть на фотографию из прошлого, слишком реальную и детальную, будто изучаемую под микроскопом. Три года назад Кюхён был никем. Он завтракал сам в столовой возле биологического корпуса каждое утро, обложившись книгами, чтобы выглядело так, словно он специально избегал чьей-либо компании из-за необходимости учиться, а не являлся аутсайдером. Он ходил на пары, слабо улыбался нескольким людям, с которыми сидел рядом, а потом возвращался в свою комнату, делал то, что задали, и ждал выпуска из университета. А потом он встретил Сонмина.
Он был совершенно ошеломлён, когда на него вообще кто-то обратил внимание. Сонмин хотел знать, как он живёт, хотел с ним общаться, проводил с ним время, хотя в жизни Кюхёна почти ничего не происходило, и он едва имел, о чем рассказать. Сонмин заставил его взглянуть на вещи под другим углом.
- Это листок, - сказал Кюхён, безучастно глядя на Сонмина, что держал дубовый лист в руках. – Всего лишь листок. Они питают деревья, используя хлорофилл и солнечный свет…
- Нет, ботаник. Листья созданы для того, чтобы украшать деревья, и чтобы опадать, драматично и романтично кружась в воздухе поздней осенью. Они для того, чтобы солнечные лучи терялись среди них, откидывая тени на землю. Если б не было листьев, что бы делал ветер, дуя на деревья? Ничего. Он не может так красиво раскачивать ветви. Он не может поднять кору, чтобы вскружить её в воздухе. Вот, что такое листья. Вот для чего они.
- Я - научный задрот, а ты - хиппи.
Сонмин слегка наклонил голову на бок, глядя Кюхёну в глаза с улыбкой.
- Не все хорошие союзы сразу очевидны.
- Хорошие союзы? – мягко спросил Кюхён, а Сонмин в ответ уверенно взял его за руку.
- Кюхён!
Он быстро выровнялся, поднимаясь с земли, когда Чангюль внезапно выскочил из-за дерева.
- Что? Куда он…я…он пошел?
- Он пошел в 12 корпус общежития. Я не смог дальше последовать за ним, потому что он быстро захлопнул дверь, а они используют карточки доступа. По крайней мере, мы знаем, что ты там, где ты и должен быть, так? – отчитался Чангюль, пытаясь восстановить сбившиеся от напряжения и увлеченности происходящим дыхание.
- Что это была за чепуха с запиской? – спросил Кюхён, снова затаскивая его в столовую, чтобы они могли спокойно сесть и поговорить, не привлекая лишнего внимания.
- Я написал имя Сонмина, - сказал Чангюль, не способный заставить себя усидеть ровно на месте из-за возбуждения от приключений, свалившихся на его долю. – Он узнал его. Я готов поспорить на все мои запасы рамёна, что он узнал его.
Кюхён легко постучал в дверь комнаты, всё ещё нервничая после стольких посещений, что кто-то увидит его в этом коридоре. Сонмин открыл, впустив его, игриво подняв бровь вверх.
Кюхён протянул записку с его именем на ней без всякого вступления.
- Парень в столовой дал мне это. Я его не знаю, я никогда раньше с ним не разговаривал. Он сказал мне, что это действительно важно, - он беспомощно пожал плечами, когда Сонмин отобрал у него бумагу.
- Моё…моё имя? Он дал тебе эту записку с моим именем на ней? – Сонмин поднял взгляд на Кюхёна; явственный страх проскальзывал в его голосе. – Ты рассказал…
- Я никому не рассказал. И никогда никому не рассказывал. Я не знаю, что тот парень хотел этим сообщить или что ему известно. Я клянусь, Сонмин, никто о нас не знает, - Кюхён присел на кровать, пытаясь игнорировать чувство, что каждый раз сжимало до боли грудную клетку, когда ему приходилось вот так уверять Сонмина.
- Наверное…наверное, нам стоит остановиться, - сказал хозяин комнаты, принявшись неосознанно нарезать круги по помещению. – Слишком рискованно.
- Особенно учитывая, что это всего лишь секс, - мягко заметил Кюхён, и Сонмин остановился.
- Именно. Именно. Нельзя, чтобы выяснили о чем-то подобном, учитывая, что для нас это ничего не значит. Это смешно. Нас просто разорвут в клочья безо всякой причины.
Сонмин в лихорадочном ожидании ответа посмотрел на Кюхёна, а тот лишь думал, насколько же сам Сонмин действительно уверен в словах, что произносит, и насколько он верит, что Кюхён сейчас говорит то, что думает. Насколько же велик самообман? Кюхён не хотел знать ответа, особенно в случае, если ответ был не таким, каким он хотел бы его видеть.
- Нам нужно прекратить встречи на определенное время. Лучше вообще не показываться вместе. Так будет нормально, да? Тогда мы больше никогда не увидим того парня, если он, конечно, не следит за нами, - предложил Кюхён, пытаясь казаться спокойным.
Ну, соглашайся.
Сонмин сомневался.
- Хорошо. Давай не будем пересекаться где-то неделю. И лучше не звони мне и не пиши.
- Конечно, - пробормотал Кюхён, вставая, чтобы уйти и пряча записку в карман на молнии. – Увидимся.
- Подожди, - сказал Сонмин, потянувшись за рукой Кюхёна. – Поскольку ты все равно здесь… - он засмеялся, словно и не было того ужасного разговора пять минут назад и мягко притянул Кюхёна к себе, отодвигая от двери.
- Тебе же не нужно куда-то идти прямо сейчас?
* чапче («овощная смесь») — корейская праздничная закуска на основе крахмалистой лапши (куксу).
Четвертая часть
- Пора прибегнуть к исключительным навыкам хитрости! – пробормотал себе под нос Чангюль, бегая взглядом с фотографии Сонмина в телефоне Кюхёна на реального Сонмина этого времени, что сидел на лавочке в нескольких метрах от них. Он пропустил все пары за эти два дня, но его не за красивые глаза называли гением. Он мог просто заявиться на экзамен, перед этим не посетив ни единого занятия за весь семестр, и всё ещё справиться с заданиями лучше, чем все те клоуны на потоке. Даже со связанными за спиной руками…
Мысленное злорадное восхищение собой любимым Чангюля было внезапно прервано тем, что Сонмин обернулся и посмотрел прямо на него. Лишь усилием воли парень заставил себя сохранить невозмутимое выражение лица, продолжая опираться на статую основателя университета и делая вид, что погружен в деятельность в своём телефоне. А телефон действительно был чертовски потрясающим, по мнению Чангюля. Он уже не мог дождаться 2010, чтобы приобрести себе личный четвёртый айфон. А может ему удастся убедить Кюхёна оставить этот экземпляр ему, ведь Чо сможет обзавестись ещё одним, вернувшись домой. Черт, ему нужно сконцентрироваться на деле.
Чангюль слегка оттолкнулся от статуи, чтобы последовать быстрым шагом за Сонмином, который уже успел отойти метров на пятьдесят от лавочки. Он быстро нагнал преследуемого и с удовлетворением заметил, что его сумка была слегка приоткрыта. Чангюль аккуратно забросил внутрь записку; его работа сделана.
- Растворяйся в тени, как ниндзя, - таинственно пробормотал он и тут же столкнулся с профессором.
- Мне нужно кое-что у тебя спросить.
Чангюль перевернулся на спину на кровати, пытаясь не помять бумаги с предварительными результатами исследования и исчислениями, и бросил любопытный взгляд на Кюхёна. Тот сидел на полу, проглядывая тонны манги хозяина комнаты, но надоедливое чувство, что мучило его уже несколько дней, обострилось, демонстрируя, что больше ждать не намеренно, и требует ответа прямо сейчас.
- Итак. Я появляюсь здесь, почти что нападаю на тебя в библиотеке, рассказываю тебе нечто совершенно бредовое о путешествиях во времени, и в результате ты разрешаешь мне жить у тебя. И это потому, что я хочу найти человека, которого я люблю, и он, собственно, является парнем. Мужчиной. Ты же в курсе, да? Ну, конечно, ты уже догадался к этому времени! Я имею в виду… как, нет, почему ты так спокойно это воспринимаешь?
Кюхён нервно взъерошил волосы, закончив свою короткую речь, совершенно потерянный и расстроенный, что вообще озвучил свои мысли. Им лучше было остаться несказанными.
Чангюль улыбнулся, удобнее устраиваясь среди завалов бумаги. Кюхён в ожидании наблюдал, как от спокойного дыхания поднимается и опускается его грудь, размышляя, каким же будет ответ.
- Я влюблён в девушку, которая учится со мной в одной группе на третьем курсе. Её зовут Чохи. Такое милое имя, и она его заслуживает, потому что и сама просто прелестна. Она не самая красивая девушка из тех, что я когда-либо видел, но каждый раз, когда я встречаюсь с ней на занятиях, я снова чувствую себя четырнадцатилетним подростком. Я смущаюсь и становлюсь не способным отвечать на вопросы, если она смотрит на меня. Когда она впервые заговорила со мной, я думал, что так и умру на том же месте. Она попросила меня показать журнал посещений нашего курса. И знаешь, что я сделал? Я просто передал ей его с невозмутимым видом, хотя внутри был полнейший хаос. Мне уже двадцать один, я умею решать уравнения, которые едва может понять лишь два процента жителей Кореи, я уже три года живу самостоятельно, но каждый раз, когда Чохи смотрит в мою сторону, я разваливаюсь на части. Ты знаешь, каково это?
Кюхён вспомнил одинокие дни в столовой, попытки избежать любого зрительного контакта с кем-либо в классе, и кивнул. Чангюль обернулся, заметив его согласное кивание, и состроил абсолютно скептическое выражение лица.
- Ну ладно, сделаем вид, что я поверил. Это и есть моя личная жизнь. Я люблю её уже два года, но у Чохи есть парень, которого я видел лишь однажды, и мне этого хватило на всю жизнь. Один у неё парень или целых десять – это неважно, потому что ей стоит лишь раз взглянуть на меня, чтобы понять, что я – неподходящая кандидатура в любом случае.
Чангюль вытянул руку, увидев, что Кюхён открыл рот для озвучивания своего протеста, словно это от него требовалось. Но его одним жестом заставили замолчать.
- Это не вечеринка обиженных и оскорбленных, требующих жалости. Это факт. Так устроен мир, и может однажды я встречу девушку, которой буду нравиться достаточно для того, чтобы она захотела выйти за меня замуж и жить со мной. Сейчас же я прекрасно осознаю, что с Чохи у меня нет никаких шансов, и я могу умереть, всё ещё любя её своим бедным увядшим сердцем, - Чангюлю пришлось умолкнуть на мгновение, чтобы уклониться от бумажного шарика, которым запустил в него Кюхён, пытаясь остановить этот показательный поток драматизма. – Ты нашел Сонмина, а он нашел тебя. Если задуматься, это уже само по себе потрясающе. А уж парень он или девушка – мне совершенно плевать, - просто закончил он.
На время в комнате повисла тишина, заполненная мыслями.
- Ты действительно умеешь говорить, - осилил неловкую саркастичную реплику Кюхён спустя несколько минут.
- Всего лишь один из моих многочисленных талантов, - донесся ответ Чангюля с заваленной бумагами кровати.
Сонмин сбросил сумку на пол возле стола, вернувшись в комнату, и устало стянул надоевшую за день рубашку. На улице становилось всё жарче и жарче по мере того, как весна переходила в лето, а в университете до сих пор не выключили отопление, и студенты вынуждены были пока страдать. На автомате он потянулся за своим телефоном и принялся печатать текстовое сообщение, когда вдруг вспомнил договоренность и вздохнул. Никакого Кюхёна на две недели. Ну, всё в порядке. Он может найти себе девушку. С Кюхёном его ведь ничто не связывало.
Сонмин задумался, так ли убеждают себя люди, отрицающие собственные чувства, в фильмах и дорамах. Он своих чувств не отрицал. Он полностью осознавал своё отношение к Кюхёну, но более важно то, что он знал, как работает этот мир. Сонмин удивлялся, как ему всё время удается скрывать всё от Кюхёна и в тайне гордился, что своими чувствами он не тянет его вниз; он так же знал, что чувствовал Кюхён – он притворялся непричастным, а не слепым.
Стул скрипнул, когда он опустился на него. Сонмин наклонился, чтобы вытащить свои учебники из сумки, и маленькая записка, вылетевшая из неё, почти ускользнула от его внимания.
Он поднял её, пристально вглядываясь в клочок бумаги в своих руках.
Сонмин ничего не почувствовал. Он давно тщательно взращивал эмоциональный вакуум в груди, в первую очередь, исходя из инстинкта самосохранения, а так же для того, чтобы сохранить здравый рассудок в случае, если эта пустота будет разбита под напором чужих эмоций.
- Пидор.
Оскорбление оставило свой след в дрожании его тела и покраснении лица, но виновного никогда не было видно. Нет, Сонмин лгал; он знал их, но притворялся пребывающим в неведении. Он не знал альтернативы.
Он помог Джехва подняться, помня о том, что не стоит хватать его за запястья или сильно сжимать талию, ведь там могли быть синяки. Такое случалось уже во второй раз за месяц, но никто не считал. Это было не во второй раз за всю жизнь, когда Сонмин был вынужден помогать Джехва, хромающему и побитому, добираться в школу и обратно, иногда даже быстро стирая кровавые разводы, чтобы спрятать следы насилия. Он не был уверен, было ли это плохо или хорошо, что старшие делали вид, что ничего не замечают – по крайней мере, это спасало их от объяснений.
Они быстро покинули игровую площадку, сердце пятнадцатилетнего мальчика гулко и быстро стучало от злости на тех, кто сделал такое с его лучшим другом на этот раз. Неизвестные хулиганы или религиозные борцы за благочестие, - все они были одинаковыми.
- Я думал, ты собирался остаться в классе на перемене, - полувопросительным тоном сказал Сонмин, закрывая за ними дверь в уборную.
- Они пришли и вытащили меня, - просто ответил Джехва.
Сонмин остановился, прекратив смачивать салфетку, которой пытался вытереть размазанную по хрупкому подбородку грязь, и прямо посмотрел на друга. Джехва тяжело опирался на умывальник, пустыми глазами глядя в пространство, как и всегда после избиения. Слишком милый и слишком нежный. Слишком очевидно.
Спустя несколько месяцев Джехва перевёлся, в частную школу-интернат, откуда письма и сообщения приходили очень редко, а потом перестали появляться вообще спустя полгода. Сонмин каждый день думал и беспокоился, всё ли в порядке с Джехва, а в один день, когда ему исполнилось шестнадцать, решил, что ему лучше и не знать.
2010 год
- …это очень много значит для меня, - с надеждой закончил Сонмин, потянувшись к руке Кюхёна.
Кюхён поспешно отстранился, выдав слегка нервный смешок.
- Эм, хён. Мне это не очень нравится.
Сонмин остановился, раздраженно упирая руки в бёдра.
- Но моя мама действительно хочет познакомиться с тобой. Она начинает спрашивать, почему я так долго прячу своего парня. Я больше не могу придумывать для тебя оправдания.
Кюхён отвёл взгляд к окну, повернувшись спиной к собеседнику.
- Мне это не нравится, хён.
Глаза Сонмина наполнились слезами, но он сделал глубокий вдох и яростно сморгнул их. Кюхён услышал, как он схватил свои ключи от квартиры и вышел из комнаты. Он не обернулся, пока не хлопнула входная дверь.
- Ты думал о том, почему этот мир отличается от твоего прошлого? – спросил Чангюль с набитым чаджамёном ртом. – Я действительно хочу верить, что есть весомая причина, почему ты именно здесь. Почему этот мир устроен именно так. Это может дать мне подсказку, как я устроил машину и как мне отправить тебя назад.
Кюхён с так же набитым едой ртом простонал, чувствуя, как соус потёк по подбородку.
- Не говори о возвращении назад. У меня и без этого хватает проблем.
- Слава богу, одна из них решаема, при неоценимой помощи влажной салфетки! – хмыкнул Чангюль, бросив пачку в Кюхёна. – Вытрись, ради всего святого. Ешь, как ребёнок.
- В любом случае, с чего ты решил, что должна быть какая-то причина? Может быть, твоя машина времени просто не работает.
- Не работает! – возмутился Чангюль, разбрызгивая соус под насмешливым взглядом ухмыляющегося Кюхёна. – Просто подожди. Я думаю, причина отличия этого мира и есть недостающим кусочком пазла. Когда мы её выясним, мы всё поймём.
Пятая часть, I
- Чангюль?
Голос Кюхена звучал глухо, неохотно поднимаясь, рассыпаясь на звуки ещё у самого пола, такой неуверенный и слишком мягкий в ночной тишине тёмного общежития.
- Да? – последовал неохотный сонный ответ.
- Я застрял здесь?
На мгновение повисло напряженное молчание, прервавшееся скрипом кровати, на которой Чангюль перекатился к краю матраса. Кюхён, на самом деле, мало что видел во тьме кроме силуэта взлохмаченной шевелюры, но вскоре почувствовал, как холодная рука Чангюля ощупывает пространство рядом с ним, чтобы затем крепко сжать ладонь друга.
- Я не знаю, Кюхён. Мне очень жаль. Я не знаю.
Чангюль шел медленно и спокойно, лавируя в толпе людей. Его натренированные глаза уже сами нашли цель, не упуская её из виду. Он решил позволить Кюхёну поспать, и потому был один на миссии по спасению Истинной Любви и Всемирного Добра. Вообще, если задуматься, он уже подозрительно привык преследовать людей, даже если это было для исключительно альтруистичных и благородных целей.
Сонмин как раз только освободился после своего последнего на сегодня занятия, и влился в толпу студентов, что направлялись на выход из корпуса музыкального колледжа. Он учился на специальности «Инструментальная музыка» уже третий год, и как сообщил Чангюлю его друг-хакер, игре на струнном инструменте. А сейчас за спиной преследуемого он заметил чехол с гитарой, что и завершило картину. Чангюль с удовлетворением подумал, что хорошо иметь в друзьях компьютерного задрота, который не считает использование своего таланта для вычисления распорядка кого-то из студентов ниже своего достоинства.
Сонмин отделился от толпы, как только студенты оказались на улице под яркими лучами солнца, и пошел в направлении своего общежития. Чангюль последовал за ним на безопасном расстоянии, держа следующую записку для жертвы в руке. Он был очень горд этим новым посланием. Оно было очевидным, но в то же время, умышленно неопределённым, с тонким хитрым намёком.
Чангюль как раз огибал декоративную клумбу, пересекая площадь, чтобы удобнее было преследовать Сонмина и при этом не выглядеть так, будто он следит за ним, когда в следующее мгновение он уже лежал на земле, а правая часть его лица взорвалась болью.
- Оу, - пробормотал он и покосился вверх.
Кюхён стоял над ним, бледный и злой, сжимая и разжимая свой правый кулак, с плохо скрываемым неблагоприятным последствием удара и для него самого.
- И какого черта ты творишь?
- Что я творю?! Что ты творишь! За что? – проныл Чангюль.
- Ты идешь по пятам за Сонмином. Я хочу, чтобы ты, черт возьми, оставил нас в покое, - нервное выражение лица Кюхёна смягчило эффект от его резкого тона, и к Чангюлю пришло осознание ситуации.
- А, ты не мой Кюхён, - понимающе кивнул он, неловко поднимаясь в сидячее положение.
- Что ты имеешь в виду «не мой Кюхён»? Я в жизни тебя раньше не видел! – требовательно заявил Кюхён из 2008, ощущая, как растерянность вытесняет тревогу из-за того, что он напал на незнакомца, а потом негодование заслепляет все остальные чувства. Он внезапно наклонился и вытащил записку из руки Чангюля.
- Что это? «Дай любви шанс»? Что за игру ты ведёшь, черт возьми?!
- Ну, понимаешь… Это очевидно, но намеренно…неопределённо и хитроумно…в то же время… Ох, забудь, - Чангюль сменил тактику, осознав, что его писательские способности не оценили. – Только что, ты, говоря о себе и Сонмине, сказал «нас». Могу я предположить, что вы двое – действительно «нас»? Или точнее, «мы»?
Чангюль попытался обезоруживающе улыбнуться, как только представилась возможность, но его попытка была провалена с треском, так как быстро опухающая щека выразила протест против таких несвоевременных жестов.
- Оу. Знаешь, ты бы мог не бить меня.
Кюхён из 2008 всем своим видом излучал абсолютную ярость.
- Мы не «мы»! Послушай, я тебя не знаю. Ты не имеешь никакого понятия о нас или…или…о чем-либо вообще. Между нами ничего не происходит. Мы мужчины! Ты это понимаешь? Перестань нас преследовать! – он отвернулся, чтобы уйти, но Чангюль в отчаянии схватил его за лодыжку.
- Подожди! Я на вашей стороне!
Кюхён из 2008 раздраженно тряхнул ногой, чтобы избавиться от хватки, но Чангюль вцепился, как демон упрямства.
- Да отпусти меня! Ты чёртов псих!
- Нет! Ты должен понять! Тебе с Сонмином суждено быть вместе! – провыл Чангюль, проклиная свою никудышную судьбу и абсолютную невезучесть в выборе друзей.
Кюхён замер. Хлипкий физик ослабил хватку, испустив глубокий страдальческий вздох.
- Теперь доволен?
- Что ты только что сказал? – тихо спросил Кюхён из 2008, слегка попятившись. – Да что, черт тебя побери, происходит?! Кто ты?
- Послушай, - начал Чангюль, тут же замолкая, оглушенный бешеным стуком собственного сердца. – Ты должен пойти со мной.
- Ну, что я тебе говорил? – спросил Чангюль, стоя на пороге своей комнаты, недовольно глядя на Кюхёна из 2008, что всё ещё опасливо сохранял между ними дистанцию. – Почему ты так далеко? Иди сюда!
- Я, наверное, совсем сошел с ума, раз послушал тебя и делаю это, - почти прошептал Кюхён из 2008, уставившись на Чангюля. – Тебе лучше сейчас же мне рассказать, в чем дело, и быстро.
- Есть вещи и поважнее. Что я тебе говорил? Ты не должен…?
- Беситься и паниковать, - издевательски скопировал данные ему ранее указания парень. – Если это какая-то твоя идиотская шутка, я клянусь…
- Знаешь, думаю, Кюхён из 2011 нравится мне гораздо больше, чем ты, - сказал Чангюль, окидывая собеседника тяжелым взглядом. – Ты такой плохо воспитанный надоедливый ребёнок.
- Чего? – не успел младший возмутиться, как Чангюль быстро открыл дверь в свою комнату и затолкал туда свою жертву.
Внутри стоял небольшой стол, стул, в углу была дверь, что вела в крохотную ванную, и повсюду были разбросаны книги. В принципе, обычная комната, такая, какая была у каждого студента. И кровать, и спальный мешок возле неё…
- Не паникуй! Помни об этом! – яростно прошипел Чангюль.
Кюхён из 2008 застыл с открытым ртом.
- Не паникуй! Я сказал, не…
- Что это?! Кто это?! Какого черта?! – воскликнул Кюхён из 2008, подбежав к кровати, и нервно тыкнув пальцем на тело, спокойно наслаждающееся сном.
Чангюль истощенно вздохнул, но тут же неожиданно и бесцеремонно был схвачен за воротник.
- Тебе лучше начать объяснение, сейчас же!
- Во-первых, - проворчал Чангюль, пытаясь вывернуться из смертельной хватки, - почему ты такой агрессивный? Агрессия ничего не решает. Она лишь…
- Сейчас же!
Кюхён из 2011 сел, сонно потирая глаза.
- Почему я должен подвергаться пыткам невыносимым шумом с самого утра?
Чангюль и Кюхён из 2008 синхронно замерли.
- Ох, черт, - пробормотал Чангюль.
Кюхён из 2011 медленно открыл ещё затуманенные сном глаза, тут же натыкаясь на вид себя любимого, только на пару лет моложе, вцепившегося в Чангюля. Он несколько раз неторопливо моргнул.
- Не бесись? – не слишком уверенно предложил Чангюль.
- Ты притащил его сюда? – взбесился Кюхён из 2011, пытаясь выпрыгнуть из своего спального мешка, но запутался в складках ткани. – Чангюль! Ты же мне сам говорил, что нам не стоит шутить со временем и пространством, и что мне не стоит показываться кому-либо на глаза! И ты же притащил его… меня… его сюда?!
Чангюль таки выкрутился из хватки Кюхёна из 2008.
- Так, это уже становится нелепо. Нам всем просто нужно успокоиться. Кюхён, - обратился он к Кюхёну из 2011, - он заметил меня, когда я следил за Сонмином этим утром, и напал на меня. Попытки объяснить сделали всё только хуже. Я подумал, что если приведу его сюда и всё расскажу, то ситуация прояснится и, я не знаю, мы сможем работать вместе, например. Я решил так, как того требовала ситуация.
- Хм. Как требовала ситуация. Стоп, он напал на тебя? Я бы не набросился на первого встречного… - начал было Кюхён из 2011.
- Заткнись! И ты, другой Кюхён, - перебил Чангюль, обращаясь уже к младшему, очевидно более испуганному парню. – Пожалуйста, поверь мне. Это не какая-то жестокая шутка. Дай мне объяснить всё, и тогда ты поймёшь. Я обещаю. А теперь, давайте присядем и успокоимся за стаканчиком сока.
Чангюль подтолкнул Кюхёна из 2008 к кровати, усаживая на неё, и помог старшему сложить спальный мешок, пока обе версии бросали друг на друга обеспокоенные взгляды. Вручив им по пачке сока, не разрешая при этом обмолвиться даже словом, пока всё не будет выпито, Чангюль глубоко вздохнул.
- Ну…как сок?
Оба Кюхёна тут же скептически уставились на него.
- Ладно, ладно. Подождите, я объясню, - начал Чангюль, и только тогда, когда фраза была уже сказана, осознал, что понятия не имеет, что говорить. – Эм.
Оба Кюхёна продолжали сверлить его взглядами, и старший удобно устроился, опершись на спинку кровати.
- Ну, гений?
- Можешь начать с объяснения, какого черта здесь сидит некто, кто выглядит точно так же, как и я, - сказал Кюхён из 2008 и сложил руки на груди, обвинительно глядя на свою копию напротив.
- А! – выровнялся Чангюль. – Это я могу пояснить. Он не просто выглядит как ты. Он и есть ты. В это, возможно, трудно поверить, но я гениальный физик. Это доказано тем, что через три года я построю машину времени, а ты, старше на три года, воспользуешься ею, чтобы вернуться в этот год и исправить кое-какие ошибки.
Чангюль удовлетворенно выдохнул, гордый собой, что так хорошо всё объяснил, но его пыл быстро умерился, когда Кюхён из 2008 поднялся и направился к двери безо всяких комментариев.
- Эй! Куда ты собрался?
- Это полный бред! Ты думал, я поверю, что ты построил машину времени? И этот парень, - Кюхён из 2008 неловким жестом указал на старшего себя, стараясь не смотреть в ту сторону, - это я? Из будущего? – он испустил саркастический слегка нервный смешок, уже держась за дверную ручку.
- А как тогда ты это объяснишь?! Это же, черт возьми, не твой потерянный в детстве брат-близнец! – воскликнул Чангюль, теряя всякое терпение. – Ты не можешь отрицать, что вы идентичны. Послушай меня, он – это ты. Кюхён, давай. Скажи ему что-то, что только ты можешь знать.
- Ну, я бы не сказал «идентичные». У меня, оказывается, было гораздо больше прыщей раньше, чем я привык считать, - медленно насмешливо протянул Кюхён из 2011, окидывая свою младшую версию придирчивым взглядом, на что тот тут же зарделся. – Просто небольшая подсказка от меня. Выбрось к черту те средства для ухода за лицом, что ты используешь, и сходи к доктору, объявление о клинике которого ты таскаешь в кошельке уже… Сколько? Два месяца? Его лекарства работают. Лучше, чем ты можешь ожидать. Даже шрамы исчезли, видишь?
Кюхён из 2011 подставил свою правую щёку для осмотра младшему, а тот застыл и притих.
- Откуда ты знаешь об объявлении? – медленно спросил он.
- Потому что ты уже годами, с тех пор, как тебе исполнилось 16, ищешь что-нибудь, что помогло бы тебе с угрями. Твоя мама прислала тебе эту рекламу в письме, потому что дочь её подруги была у него и…
- Её лицо сейчас гладкое и белое, как молоко, - закончил предложение Кюхён из 2008, говоря едва ли не шепотом. Он просто стоял посреди комнаты, ошарашенно уставившись на Чангюля и на себя из будущего, выглядя как совершенно испуганный подросток, которым и являлся. Чангюль внимательно следил за ним.
То, что так резко прекратились все хаотичные действия и утихли громкие крики, ещё больше натягивало нервы, чем шумная паника ещё несколько минут назад.
Кюхён из 2011 поднялся с кровати и медленно приблизился к своему девятнадцатилетнему «я», говоря мягко и спокойно:
- Это не обман и не шутка. Я никак не мог прочитать то письмо от твоей матери, так как ты никогда не показываешь свои письма кому-либо, и всегда хранишь их в сейфе под кроватью, код от которого знаешь лишь сам. Ты никогда не говорил его даже Сонмину. Кстати, код – 11412.
Кюхён из 2008 резко поднял голову от такого двойного удара по сознанию, широко распахивая глаза.
- Поэтому я здесь, - вздохнул Кюхён из 2011, наклоняясь на 3 сантиметра, которыми его наградили три года взросления, чтобы прошептать младшему на ухо. – Это всё из-за Сонмина. Я здесь, чтобы вернуть его, потому что через три года ты его потеряешь.
@темы: [Super Junior], [K-pop], [Фанфик], [KyuMin], [КюМин]