MOTHER OF GOD!
Боюсь, нет таких слов в этом мире, которые могли бы описать весь неповторимый пафос, всё необъёмное величие, всю невероятную глубину этих двух частей. На фоне разложения, гниения старушки Англии, такой ещё нетвёрдой, всё ещё больной в те времена, мы видим людей, которые все жизненные силы без остатка и сожаления выливают в общий котёл будущей империи. Растаскиваемая на неровные ошмётки междоусобицами, страдающая от разложения общества, которое живёт не лучше животных, рыдающая над зияющими кровавыми ранами, страна пытается встать с колен, поддерживаемая рукой Генриха IV. В рот ему заглядывают льстецы; бывшие друзья оскорблены игнорированием их непомерных интересов, - они считали, что после победы править будут вместе с королём; цвет общества, - молодые, горячие, способные и охочие к подвигам во имя чести, но, к сожалению, лишь на словах, родины, - проявляют крайнюю степень неповиновения, пытаясь стать абсолютными государями на землях, что достались им по наследству. Короля пытаются игнорировать. Короля обвиняют в незаконном восхождении на престол, хотя сами же подставляли мечи и копья, чтобы Генрих по ним взошел на трон.
А государю на голову сваливаются несчастья одно за другим - власть, требующая всех мыслей, внимания, жизненных сил; распри, очаг которых растёт, раздуваемый ветром слов предателей и недовольных; старший сын, наследник, который ведёт жизнь хуже любого бродяги. Генрих теряет веру и надежду на потомка до такой степени, что при людях и младших сынах отдаёт, на словах и отчасти действиях, предпочтение другому, более достойному - Генри Перси, хотя тот и позволяет себе вольности неповиновения и дерзости в адрес короля. Он - достойный, потому что посвящает жизнь войнам с врагами Англии, потому что на свой юный возраст добыл громкую воинскую славу и на его счету знатные поверженные враги. Король даже говорит, что желал бы узнать, что Перси - его сын, а его родного сына ему подкинули. Но его гордыня несоизмерима с его доблестью.
Наследник престола же ведёт разгульную жизнь - грабит, проводит дни в компании, стоящей отдельного описания. История говорит, что нет никаких доказательств подобной юности, а конфликт с отцом коренится в тонкостях дипломатии и политики - принц Гарри, еще не будучи королем, участвовал в жизни страны и его взгляды на внешние отношения и решения внутренних проблем расходились с действиями и взглядами отца. Но это же Шекспир! Нужна психологическая драма, невероятный герой, который сначала выпотрошит душу своей низостью, а потом исцелит её искуплением и величием. Да, пожалуй, ничего больше и не надо говорить - это Шекспир.
Эх, принц Хэл. Что за невероятное создание, которое с подачи Тома Хиддлстона становиться подлецом, мерзавцем и просто гадким человеком, в которого невозможно не влюбится. Некоторые сцены просто вызывают моральное отвращение, но, черт! Он неповторим и продолжает вызывать сочувственную симпатию! Это первый настолько противоречивый персонаж, от которого я просто и без лишних слов - без ума. О, все боги Египта, Греции и Асгарда, он настолько отвратителен и гадок в начале повествования, насколько он симпатичен и достоин восхищения в её продолжении. Его логика неповторима! То ли он пустился во все тяжкие, чтобы нагуляться перед безгрешным правлением, но не заботится о здоровье и мнении отца. То ли он исключительно воплощает в жизнь главную для себя истину - наиболее почитают того, кто избавился от греха и поборол искушение, ощутив его в полной мере, нежели того, кто никогда и не осмеливался его вкушать. Его мысли и действия настолько непонятны, противоречивы, но преследующие, по сути, одну бешенную цель, что он вдолбил себе в голову, что за ним нельзя наблюдать без легкого, хоть и осуждающего снисхождения, а потом - без всеобъемлющего восхищения. Казалось бы, битва с Перси - апогей, кульминация его новой личности, демонстрация "нового принца Уэльского", которым он собирался стать, чем чётче на его голове вырисовывался силуэт короны. Но, нет, во второй части "Генриха IV" мы опять слышим осуждение в словах отца, младшие братья скромно потупляют взор от вопроса, где же их старший брат и будущий монарх, а принц коротает время во всё той же компании. Почти. При нём остаётся лишь Поинс, который под конец повествования исчезает вообще. Скорее всего, он умнее своего "товарища" Фальстафа и просто сбежал, едва почувствовав резкие перемены в уже, без сомнения, будущем короле. Гарри же окончательно меняет направление своих действий и мыслей: "Известно Богу, и увидит мир, что я от прежнего себя отрекся". Наиболее достойные и возвышающие его сцены в этот момент: разговор с отцом, что присмерти даёт последние наставления и советы наследнику и умирает у того на руках и момент, когда перед коронацией принц разговаривает с Верховным судьёй и благодарит его за действия, которые остепеняли его самого раньше. Ждавший пленения, изгнания со двора или чего похуже совестный и преданный слуга Генриха IV приятно поражен и с готовностью признаёт нового короля. Очень противоречивой так же есть сцена явления Фальстафа на коронации, где он, ожидая увидеть благосклонного к нему монарха на престоле, натыкается на стену отчужденности и презрения. Новый король говорит: "Мне долго снился человек подобный - такой же старый, грубый и распутный; проснулся я, и мне мой сон противен", - и советует "сэру" покаяться в грехах и молится, а также никогда не приближаться к нему ближе, чем на 10 миль. Кажется, этот поступок низок, сродни предательству, но об этом позже, когда Фальстаф во всей своей красе будет разобран по косточкам. На мой же взгляд, пока без объяснений, принц поступил жестко, даже жестоко, но правильно. Подобная связь, тем более, не желанная им самим, лишь опускала бы его в глазах подданных. Гарри был предан своему товарищу настолько, насколько и товарищ был предан ему.
Перси - можно сказать, романтичный герой - красивый, храбрый, вспыльчивый и властный юноша. Он хочет собственной справедливости и власти, желает безнаказанно указывать всем на их ошибки и просчеты, указывать на их место, пусть они даже и выше его. Никогда подобная заносчивость, даже при учёте всех остальных хороших качеств, не шла никому на пользу. Бросив опечаленную жену, отношения с которой у него были весьма занятны и нестандартны, но по своему прекрасны, он бросается в восстание против короля, отдавая ему силы и душу. Он - прекрасный воин, вдохновитель, войско готово прыгнуть в кипящий котёл за ним, потому что он прыгнет первым. Но и это его не спасает. О себе заявляет впервые Гарри. Кроткий перед бывшими помощниками и товарищами отца, виновато замечающий, что он не отличился воинской честью и достижениями, он изъявляет желание провести поединок с Перси один на один. И лорды обманами развязывают резню - грязную, без лишнего пафоса, тупую бойню, которую потом превознесут как "славную битву", которой она не была. Это было братское убийство, на сером запятнанном снегу, когда вся низость этой резни липнет на кожу ошмётками грязи и багровой крови. Но дуэль состоялась. Принц Гарри, сказав, что больше не позволит Перси делить с наследником престола величие, побеждает соперника и смертельно бледный, раненный, изнеможенный, но с чувством выполненного долга возвращается к отцу. Он доказал родителю, что он лучше мятежника.
Фальстаф. Если в первой части о Генрихе IV моментами к этому персонажу вспыхивала какая-то жалость, то к концу второй части он не вызывал ничего кроме полного бескомпромиссного отвращения. Гадкий, низкий лгун, который продаст мать за бутыль хереса. Гарри жалел его в начале, его подшучивания были более товарищескими, чем направленные на то, чтобы задеть. Но со временем они всё более ожесточались, становясь скорее обвинительными, выкрывающими. В присутствии глупых, наивных падших женщин и своих не менее "блистательных" друзей Фальстаф клевещет на принца - он называет его глупым, беспринципным, слабовольным. Толстяк уверен и не стесняется говорить о том, что юный король у него под каблуком, словно собачонка, и годен быть ключником, нарезателем хлеба. В принципе, Хэл таким и показывает себя перед старым "товарищем". Не может же столько глупое создание понять, что принц преследует свою глобальную цель и просто тонко издевается над ним, сначала искренне пытаясь помочь Фальстафу выбраться из болота, в котором он погряз. Но замечает, что высокое звание не рождают в нём доблести и желание исправится, а лишь позволяют ему вязнуть в греховности стремительнее и с большим наслаждением. Наиболее гадким поступком для меня, после которого я поняла, что никакой даже жалости к этому тупому созданию не испытываю, была ложь Фальстафа о том, что это он победил Перси. Я понимаю всё, но единственное, чем можно было оправдать совершенно сгнившую душу толстяка - искренняя привязанность к принцу Хэлу. Но когда он бессовестно врёт ему, пытаясь перечеркнуть наиболее важный и переломный поступок в его жизни, лишь чтобы получить больше денег, хотя принц итак к нему благосклонен, о какой привязанности может быть речь? Для этого человека нет абсолютно ничего святого. И ситуация на коронации - лишь символ того, насколько низко он пал. Гарри перечёркивает своё прошлое, а Фальстафа в первую очередь, потому что этот низкий шулер - и есть олицетворение его прошлого.
"Досель потоки крови
Во мне в гордыне суетно текли,
Теперь же вспять они стремятся в море,
Чтоб, слившись там с державой всех потоков,
Струиться в истинном величье впредь".

И, конечно же, рукоплескания и искренние аплодисменты актёрскому составу - без их великолепной игры даже Шекспировское творение не выглядело бы столь живым, настоящим и потрясающим! Особое восхищение, кто бы сомневался, Тому Хиддлстону. Просто неописуемо невероятный актёр.

God, save the King!