[Hetalia - Axis Powers] Как можно не любить...?

[Silent-W]

Название: Как можно не любить...?
Автор: Silent Whisper
Бета: Нет
Фэндом: Hetalia: Axis Powers
Персонажи: Канада/Украина, упоминание России, Америки
Рейтинг: PG-13
Жанры: Гет, Романтика, Флафф, Повседневность, POV, ER (Established Relationship), Занавесочная история
Предупреждения: OOC
Размер: Мини, 3 страницы
Кол-во частей: 1
Статус: закончен
Описание:
Часто говорят, что если человека любишь, то не за что-то, не за какое-то качество, а просто. Но, разве любимый или любимая не может привлекать определенными чертами характера, внешностью? Разве возможно, чтобы совершенно ничто не нравилось в личности, к которой испытываешь столь светлое чувство? Наверное, нет. По крайней мере, Мэттью Уильямс так не считает. И за что же он любит Ольгу Черненко?
Посвящение:
Уважаемой и многими любимой Марічці Панфьоровій, которая и есть активисткой в области этого пейринга. А я так, паразитирую :3
Публикация на других ресурсах:
Если смелости хватит, публикуйте Предупреждаю, от недовольных этим "шедевром" читателей отбиваться будете сами хД
Примечания автора:
Жалкая претензия на интересный сентиментально-флаффный фанфик по этим двоим с POV Канады. Огромная просьба, если не понравилось, кидаться претензиями больно, ощутимо и доходчиво, ибо стиль новый, и чтобы прижиться в нем, нужен внушииительный толчок. Или же хороший пинок по направлению к графе "бездарность" в этом жанре Надеюсь, уважаемые читатели, отнесетесь с пониманием к неуклюжему и недалекому автору)

Как можно не любить, когда она, сидя рядом с Германией, смотрит бокс?* Не просто поединок, конечно, а бой одного из известных братьев Кличко. Тогда сам Людвиг, опасливо косясь на неё, готов в любую минуту схватить такую хрупкую девушку за руки, чтобы она ненароком не натворила чего. Давно, конечно, подобного не было, но много кто помнит её реакцию при объявлении победы Льюиса*. Ох, и досталось же тогда Америке, хотя он вроде и ни при чем. Просто такая вопиющая несправедливость её всегда возмущала, а эмоциональная натура не позволяла просто все замять. Потом, правда, были и неловкие извинения, и холодные компрессы к синеющему носу Джонса, но все помнили тот удар и не подходили к украинке во время просмотра бокса или, что ещё хуже, футбола. Если в первом виде спорта последнее время все шло лучше некуда, то во втором события развивались хуже некуда. И после матчей получали все: команда, тренер, окружающие, неудачно подвернувшиеся под горячую руку, но буквально спустя несколько минут были опять-таки тихие извинения несвойственным ей заикающимся голосом. И так всегда, ведь она такая эмоциональная.

Как можно не любить, когда она успокаивает после проигрыша моей команды по хоккею? Остальные виды спорта меня особо никогда не волновали, а здесь я становлюсь совершенно зависимым. И поражение для меня – худшее, что может быть, кроме, разве что, её ухода. А она, сначала внимательно смотревшая со мной игру, а потом наблюдавшая разительные метаморфозы на моем лице, начинает успокаивать. Видя потухшие глаза, сразу же обнимает, прижимая к себе, и гладит по спине. Аккуратные длинные пальчики перебирают мои светлые волосы, а она что-то ласково шепчет на ушко. Чаще всего уверяет в победе на следующий раз, но не реже любит делать сравнения.

«Все равно у меня хуже», — коронная фраза, которую она повторяет, улыбаясь уголками губ, да так тоскливо, что мгновенно забываешь о своей проблеме и начинаешь утешать её. Но Оля не слишком любит жаловаться, держа все в себе, а потом шокируя мир проблемами, о которых он и не подозревал. Поэтому я придерживаюсь мнения, что это всего лишь хитрый ход в попытках заставить меня забыть о поражении, но каждый раз, когда вижу эту улыбку, не могу сдержать порыв обнять её и заслонить от всех возможных и невозможных проблем. Но в следующий миг буквально чувствую прищуренный взгляд невозможно ярких голубых глаз, сияющий истинно женским коварством. И от этого никуда не деться, ведь она такая хитрая.







Как можно не любить, когда она показывает свой характер? Зазнавшийся братец, подогретый речами Олиного руководства, бесстыдно флиртует с ней, вызывая мою жуткую ревность. Но она, окидывая его незаинтересованным и слегка уставшим взглядом, без лишних слов демонстративно отворачивается, обращаясь к России. Знает же, как это нервирует Ала, но только и добивается его необдуманных действий. Руководство руководством, да только она не Людвиг, чтобы идти по четко намеченному курсу. В конце концов, страна – это народ, а не политики. К счастью.







И от её действий мне приятно, и Брагинский привычно прячет улыбку в шарфе, наблюдая за то краснеющим, то белеющим Америкой. Иван-то знает нрав сестрицы, привык давно, но никого не собирается учить, как его укрощать. Он и в своих-то методах не уверен, ибо слишком рискованные, да и не всегда действенные. Ведь она такая непредсказуемая.







Как можно не любить, когда она ухаживает за мной во время простуды? Стоит Оле только заметить, что я чихнул или просто шмыгнул носом, она тут же усаживает меня на диван, заматывает в плед, как в кокон, всучивает горячий чай с малиной, что обжигает руки и язык, и спешит за градусником. Где там, никаких таблеток или звонков доктору! Используем народные методы. Когда температура измерена, а она, чаще всего, оказывается абсолютно нормальной, не стоит и пытаться выбраться из плена одеяла. Мало того, что в нем запутаешься, ибо славянка натренированная на изворотливом братишке, который в детстве тоже болел, так она сама и не дает из него вылезти, отчитывая и уже готовя молоко с медом, маслом и коньяком.







Мне уже становится жарко, неудобно, но никто не разрешит прервать курс лечения, и я терплю, уныло следую за моей девушкой хвостиком, пока она не отчитает ещё и за то, что хожу босиком. Но самое приятное, когда, сидя в гостиной и просматривая какой-то фильм, Оля все время наклоняется и почти невесомо касается губами моего лба, проверяя, не подскочила ли температура. И тогда меня действительно бросает в жар, лицо багровеет, и даже коньяк не пьянит так, как подобное. А Украина беспокоится, прижимает к себе, а в следующий момент спешит опять делать какое-то лечебное снадобье с калиной, но я, уловчившись вытянуть руку из кокона, останавливаю её, усаживая обратно. Ну, зачем же ей так беспокоится, когда панацея от всех болезней для меня рядом? И я ложу голову ей на колени, чтобы не вздумала уйти, закрывая глаза, и Оля, тепло улыбаясь, принимается перебирать мои волосы, что-то тихо рассказывая. И не всегда мне удается вникнуть в историю, потому, что я наслаждаюсь её мягким и мелодичным голосом. А руки у моей украиночки ласковые, нежные, и хочется её оставить только себе. Такую домашнюю.







Как можно не любить, когда она, сидя в кресле, вышивает и напевает одну из своих многочисленных народных песен? Голос у неё тогда особенный, не такой, как всегда. Тембр проникновенный, глубокий, даже если слов не понимать, мимо вольно останавливаешься, заслушиваешься. А когда со временем начинаешь вникать в смысл, и вовсе теряется дар речи. Разве найдешь где-то ещё подобную четкость и не пафосную искренность в народной поэзии? А Оля, видя, как я застываю, мягко улыбается, бросая ласковый взгляд из-под полуопущенных светлых ресниц и, уже прикрывая глаза, откладывает канву. Подхватываясь на ноги, так же продолжая петь, она кружится по комнате, запрокидывая голову и широко раскидывая руки. Тонкие запястья очень пластичны и ладошками она, не в силах сдержатся, воспроизводит характерные движения восточных танцев. Это бросается в глаза, заставляет вздрогнуть, да только знаю я, что было оно, Бог знает когда. Это часть её истории, которую не выбросишь, не сожжешь, не перепишешь, как сейчас стало актуально, и я расслабляюсь. Просто любуюсь пшенично-русыми локонами, слегка смуглой, действительно бархатной кожей, плавными и приятными чертами лица…







И пусть смотрят остальные на объемную, привлекательную грудь, пусть. Ведь им только это и остается. А вот то, что действительно ценно, уникально и неповторимо в ней, принадлежит исключительно мне. Не думали, что я могу быть таким собственником? Вы знаете о ней не больше, чем обо мне.







И вот Оля, наконец, широко распахивает светлые, яркие голубые глаза, которые на самом деле глубже Черного моря, и, беря меня за руки, заставляет подняться, потрясенного и восхищенного, чтобы увлечь в свой безумный танец. Улыбка у неё не от уха до уха, как у брата, к примеру, но, кажется, более открытой и чувствительной просто не бывает. Я пытаюсь её повторить, но не получается, такой больше ни у кого нет, и я продолжаю впитывать эту невероятную девушку вдох за вдохом, улыбка за улыбкой.







Уже и комната превращается в странный кружащийся фон, но остановиться не могу, не хочу, ведь испарится это волшебство. Иногда мне даже кажется, что и она всего лишь моя мечта, что я проснусь, и больше не увижу это неописуемое создание, но вот она, рядом, такая реальная и такая красивая.







Как можно не любить, когда она, уставшая, выжатая, словно лимон возвращается со своего кабинета и все же глаза её светятся? Знаю я, знаю, насколько это эгоистично, как трудно ей выдерживать всех тех тварей у государственного штурвала, но не могу отказаться от тихого «Приготовить борщ?». Ну, что вы, как вам такое только в голову пришло, что мы питаемся одним борщом? За все годы общения с ней я до сих пор не выучил все блюда, что она умеет готовить, даже из её собственной кухни. Просто борщ полюбился больше всего. А в кулинарии она мастерица из мастериц. Всегда такая серьёзная на кухне, сосредоточенная, придирчивая к себе, не упускает ничего. Сама часто добавляет какую-то специю для вкуса и запаха и смешно морщит слегка вздернутый носик, когда сыплет перец. Свойственно ей, правда, слегка пересаливать. Но я это бессовестно списываю на свой счет и с ещё большим удовольствием наслаждаюсь приготовленным. А Оля, всегда, без исключения убирает все сразу после работы, не разрешая это делать мне. Чудная! Еле выпросил хотя бы с посудой помогать. И то, она долго ругалась, препиралась, пока я её просто не обнял, положив голову на плечо и обхватив тонкую талию. Она вообще эмоциональная и вспыльчивая в том, что её действительно волнует. Хотя, что самое странное, эти черты проявляются только в более пустяковых вещах, а вот в серьёзных вопросах её обхитрить не получится. Лукавству этой девушки может позавидовать и Артур, ибо я не знаю никого другого с таким даром убеждения. Но что радует больше всего, на мне она его не применяет.







А, вот и она, улыбаясь и маша, направляется ко мне, совершенно открыто игнорируя вопли-просьбы моего надоедливого братца подождать. Умеет же Оля порадовать мое самолюбие, которое уже удовлетворенно замурлыкало. Приблизившись, она обхватывает мою шею руками, легко целует в щеку, привстав на цыпочках, и привычно поправляет непослушную завитушку. И все становится на свои места. Я чувствую, что и не хочу быть видимым для кого-то, ибо теперь они мне не нужны, потому что это сокровище я никому не отдам. Никто не знает её и не ценит так, как я. И она понимает это, будто читая мои мысли. Хотя, может, так и есть, ведь в следующий миг она ласково шепчет мне на ухо то, что я так давно хотел сказать ей:







— Ну, как тебя можно не любить?





* Не смущаемся подобной фразы :3 Большинство матчей с участием братьев Кличко проходят в Германии, ибо там спонсоры и поддержка, наверное, ничуть не меньше, чем в Украине. Тому последствие – братья отлично шпрехают по-немецки (П.С. я тоже так хочу Т.Т)







* Надеюсь, читатели помнят эпический бой Виталия и Ленокса Льюиса. Да-да, это где старшему Кличко бровь жестоко разбили. Тот случай, когда вроде не в глаз, а в бровь, но эффективно. Победил кагбэ Ленокс техническим нокаутом в 6 раунде, хотя Виталий все рвался в бой, но врачи не разрешили с рассеченной бровью продолжать бой ++. Планировался матч реванш, но Льюис, хитрая задница, вовремя ушел на пенсию