[Hetalia - Axis Powers] Не забуду

[Silent-W]

Название: Не забуду...
Автор: Silent Whisper
Бета: отсутствует
Фэндом: Hetalia: Axis Powers
Персонажи: Германия/Украина, Россия
Рейтинг: G
Жанры: Ангст, AU, Драма, Гет, Романтика, Повседневность
Предупреждения: OOC
Размер: Мини
Статус: закончен
Описание:
Не вернется ли Украина к Германии?
Не беспокойся, не вернусь. Не бойся, не забуду…
Публикация на других ресурсасх:
Где угодно, но пришлите, пожалуйста, ссылку

Тепло его руки разливается сладкой истомой по всему телу, а в животе, как многие описывают, начинают порхать бабочки. Ладонь моментально стаёт горячей, а щеки покрывает багровый румянец. И он отворачивается, смущённо пряча глаза, что бы не встретиться со мной взглядом. И становиться как-то приятно, тепло. Я чувствую себя на своём месте. Как будто, так и должно быть…
Но в то же время я ощущаю, как Иван сверлит меня осуждающим взглядом и вздрагиваю. По телу пробегают мурашки, воздуха начинает катастрофически не хватать, а свободная рука тянется к шее, и воспоминания вспыхивают перед глазами…
«Страшно. Господи, как же страшно. Я убегаю, убегаю от захватчиков. Они пришли так неожиданно. Ночью. Подло прокрались на мою территорию и всколыхнули свежий воздух взрывами, наполняя его отвратительным запахом гари. Многим сначала показалось, что это салют. Ведь это был праздник. Праздник перехода в новую жизнь – выпускники оканчивали школу. Но всё обернулось иначе. Новая жизнь для них началась, но совсем не такая, как они ожидали. Не было студенческих будней, долгих пар и сложных экзаменов, а лишь убийственный фронт, безжалостные оккупанты, и каждый день с оружием в руках. Им было больно? Да кому какое дело! Здесь решались куда более важные вопросы националистического характера…»
Неуверенный, слегка хриплый голос Людвига, совсем не свойственный ему и абсолютно непривычный, выдернул меня из 1941.

— Ольга…кхм…Оля, что-то не так?

— Я…нет, что ты. Я просто задумалась, — неловкая, слегка кривоватая улыбка, но немец этого не замечает. Слишком новы для него такие отношения, слишком несвойственно ему лицемерие.

А сиреневые глаза продолжают упрямо всматриваться, пытаясь откопать что-то из глубин моей души, напомнить…
«Темно. Как же темно в этом лесу. Ужас хватает за руки своими холодными пальцами, останавливая, заставляя сдаться. Дыхание сбилось от быстрого бега, ноги устали. Они не привыкли к такому и сейчас требовали основательного отдыха. Мрак сгущался вокруг тесной пеленой, отчетливо рисуя страшных невиданных монстров, которыми представлялись оккупанты, ужасающие картины убийств и пыток, и наступая со всех сторон. Тьма была полна звуков, и каждый скрип половиц под ногами казался, по меньшей мере, угрожающим смешком, предвещающим только смерть…»
Людвиг неловко, то осмеливаясь, то вновь меняя решение, порывался обнять меня и, всё же собравшись, положил мне руку на плечо, ели заметно прижав к себе. Губы тронула легкая улыбка, и я, кажется, забыла о том, чем только что были заняты мысли. По телу прошлась волна нежности, и я аккуратно, словно опасаясь чего-то, положила голову арийцу на плечо.
Ариец? Глупая выдумка его босса. Возможно, такой цивилизации и не существовало, а из-за такой глупости произошло столько несчастий, погибло столько людей…
Судорожный вздох где-то за спиной и брат, наверное, управляя какой-то неведомой силой, втягивает меня в воспоминания о том времени, которое я мечтаю забыть, но мне не позволяют.
«Тьма сделала своё дело. Если бы не она, я бы, наверное, сбежала. Но эта особа всегда качественно выполняет свою работу. Это ведь в её интересах. Она собирает этот страх, слепое отчаяние и бережно прячет у себя, что бы потом выпустить их на волю и утянуть в свои силки ещё одну жертву. А паутина уже готова. Липкие нити начинают оплетать меня, бессмысленно сопротивляющуюся. Я ещё не осознаю, что уже не выберусь, хотя хозяйка-темнота уже ясно дала это понять.
И вот горячие, вспотевшие от волнения руки смыкаются на моей шее, и из горла вырывается полный отчаяния крик, который не прожил во мраке ни секунды, тут же превращаясь в хрип. Глаза расширяются, и меня окутывает аура ужаса, а ранее немая темнота сумасшедшее хохочет, потешаясь над моей беспомощностью и радуясь своей победе.
Взглядом я встречаюсь с такими же голубыми глазами, только более светлыми, боль в которых видна даже в такой кромешной темноте. И лишь чувствую горячее дыхание на лице и слышу шепот для кого-то слишком невнятный и ничего не значащий, но для меня решающий всё: «Verzeih»*, и руки на шее сжимаются крепче. Почти теряя сознание, я хриплю:
— Иван, помоги, пожалуйста…»
И он тогда каким-то образом понял, что необходим мне. Он помог, победил. Он всегда добивался поставленных целей. Но тогда он сказал мне, что бы я помнила о том, что он для меня сделал, от кого спас. А я забыла…
Вот и истинная причина укоризненного взгляда сиреневых глаз. И я, срываясь со стула, выбираюсь из объятий Людвига, на что тот лишь отвечает ничего непонимающим, растерянным взглядом. А я, глотая слёзы и запоминая светло-голубой цвет его глаз, такой как сейчас, а не отдающий холодом взгляд военного, подбегаю к двери. Но, уже хватаясь за ручку, оборачиваюсь.
— Я помню… — сиплым голосом произношу, обращаясь к Ивану, и не сомневаюсь в том, что он меня понял. Затем, не поднимая глаз, говорю уже Германии:
— Und ich habe nicht vergesst…** — и слёзы катятся из глаз, создавая пелену, но всё равно я отчётливо вижу неподдельную боль очередной утраты в глазах Людвига и обиду, ощущая себя последней сволочью. Выскакиваю из комнаты, не закрыв дверь и не прощаясь.
Слегка запоздало одобрительно кивает Иван, опять расплываясь в своей устрашающей улыбке, а немец встаёт из-за стола и, бросив жесткий взгляд в сторону России, удаляется из комнаты, только в противоположном мне направлении, сопровождаемый взглядами других стран, что так же присутствовали на встрече. Брагинский хмыкает, заставляя этим вздрогнуть Артура, и погружается в раздумья. Не вернется ли Украина к Германии?
Не беспокойся, не вернусь. Не бойся, не забуду…



*с нем. — "Прости"

**с нем. — "И я ещё не забыла..."